Русский язык | Филологический аспект №12 (44) Декабрь, 2018

Функционально-семантические особенности глаголов функционального состояния природных объектов (в аспекте русского языка как иностранного)

Токина Анна Ивановна
канд. филол. наук, старший преподаватель кафедры русского языка как иностранного и методики его преподавания, Санкт-Петербургский государственный университет, РФ, г. Санкт-Петербург, anntokina@mail.ru
Усенко Ирина Юрьевна
канд. пед. наук, старший преподаватель кафедры русского языка как иностранного и методики его преподавания, Санкт-Петербургский государственный университет, РФ, г. Санкт-Петербург, airisu@yandex.ru
Чжан Шутин
магистр лингвистики кафедры русского языка как иностранного и методики его преподавания, Санкт-Петербургский государственный университет, РФ, г. Санкт-Петербург, 602596479@qq.com

Аннотация: Статья посвящена лингводидактическому описанию особенностей семантики и функционирования глаголов лексико-семантической группы функционального состояния природных объектов. На основе семантического анализа выявляются различия глаголов, сходных по своим значениям, устанавливаются типовое лексическое окружение и характерные синтаксические позиции. Представленное описание может быть использовано при разработке учебных пособий по лексике и анализу художественного текста для иностранных учащихся продвинутого этапа обучения.
Ключевые слова: глагол, лексико-семантическая группа, функциональное состояние природных объектов, функционально-семантические особенности, синтаксические конструкции

Tokina Anna Ivanovna
PhD in Philologe, Senior Teacher of the Department of Russian as a foreign language and its teaching methods, Saint-Petersburg State University, Russia, Saint-Petersburg
Usenko Irina Yrievna
Ed. PhD, Senior Teacher of the Department of Russian as a foreign language and its teaching methods, Saint-Petersburg State University, Russia, Saint-Petersburg
Zhang Shuting
Master of Linguistics of the Department of Russian as a foreign language and its teaching methods, Saint-Petersburg State University, Russia, Saint-Petersburg

Abstract: This article is devoted to the linguodidactic description of the semantics and functioning of the Russian verbs of functional state of natural objects. Based on semantic analysis the differences of the verbs, the typical lexical environment, syntactic constructions were found. This description can be used as materials for textbooks of Russian language for foreigners advanced.
Keywords: verb, lexical-semantic group, functional state of natural objects, functional and semantic features, syntactic constructions

Презентация лексики в практике русского языка как иностранного путём её распределения по лексико-семантическим группам признаётся наиболее продуктивным способом в отечественной методологии. Это связано с тем, что данный системный подход учитывает и семантические отношения, и синтагматические связи совокупности лексических единиц, характеризующихся однородностью смысловой близости [3, с. 37-38], [9, с. 52]. Изучение особенностей семантики и функционирования глаголов в составе лексико-семантических групп (ЛСГ) представляется особенно актуальным с точки зрения преподавания русского языка как иностранного (РКИ) в связи с целым рядом причин. С одной стороны, подобные исследования позволяют установить общие закономерности, диктующие необходимость употребления тех или иных глаголов в типовых ситуациях, с другой стороны, они помогают выявить семантические потенции и синтаксические конструкции, характерные для глаголов со сходной семантикой. Изучение глаголов с целью лингводидактического описания остаётся весьма востребованным в настоящее время, поскольку, как известно, русский глагол представляет собой сложную грамматическую категорию [2, с. 349] и является главным организатором предложения [4, с. 88].

Данная статья посвящена анализу глаголов ЛСГ функционального состояния природных объектов, которые составляют важную часть обширного семантического поля «неживая природа». Функционально-семантический анализ рассматриваемых глаголов позволяет выявить особенности их семантики и функционирования, проанализировать парадигматические и синтагматические отношения внутри данной ЛСГ и на основе полученных данных описать один из фрагментов русской языковой картины мира.

ЛСГ глаголов функционального состояния природных объектов достаточно разнообразна. Данные глаголы широко используются в речи при описании различных природных явлений как в сфере бытового общения, так и в художественных текстах. При этом необходимо учитывать, что многие из этих глаголов многозначны и используются не в своих первичных значениях при описании явлений природы, что в значительной степени создаёт трудности у иностранных учащихся при их изучении, понимании и употреблении в речи. Типовая семантика глаголов данной группы заключается в следующем: «проявлять свойства, качества, воспринимаемые человеком; находиться в каком-либо состоянии и независимо от человека (о природных объектах)» [1]. Отличительной особенностью этой ЛСГ является отсутствие в группе базового слова, поскольку глаголы, входящие в неё, характеризуют разные явления неживой природы. Под этим подразумевается, что среди глаголов ЛСГ функционального состояния природных объектов (зарядить, валить, злиться, греметь, омывать, дымиться, вызвездить, жарить) нет единицы, которая бы обобщённо называла некое определённое состояние и относилась бы ко всем явлениям неживой природы. Это также, на наш взгляд, предопределяет необходимость презентации анализируемых глаголов в их совокупности как лексических единиц, описывающих разные стороны природных явлений. Рассмотрим далее общие функционально-семантические особенности лексических единиц данной ЛСГ и представим развёрнутый анализ более узкой подгруппы глаголов, характеризующих атмосферные осадки.

Глаголы функционального состояния природных объектов входят в обширное семантическое поле «бытие, состояние, качество» [5]. Для глаголов «бытийного состояния» характерно наличие общего компонента лексического значения: «существовать, находиться в со­стоянии бытия». В то же время данная сема может свободно комбинироваться с дополнительными, дифференцирующими компонентами значений, такими как: возникновение, станов­ление, су­ществование, затухание, остановка, мгновенность бытия и конец бытия, исчезновение [10, с. 318]. Из этого следует, что семантика глаголов функционального состояния может включать семы начала, становления и исчезновения, прекращения, описывая не только собственно состояние, но и начальные и конечные фазы того или иного состояния природы (дождь пошёл, дождь закапал, дождь хлынул – дождь идёт – дождь прошёл).

Кроме того, об­разная картина состояний природы может создаваться за счёт дополнительных модифицирующих сем, среди которых в качестве наиболее характерных для глаголов данной группы можно назвать следующие: семы движения, перемещения или положения в пространстве (идёт дождь, падает снег, хлынул ливень, капает, льёт, сыплет); конкретного активного действия, воздействия (ударил гром, хлещет дождь, метёт метель, рвёт ветер, окутывает мрак); интеллектуально-эмоционального состояния (злится ветер, свирепствует буря). Глаголы состояния могут обладать и качественно-оценоч­ными значениями. Семантический анализ показывает, что состояние природных объектов чаще всего может быть представлено как оцениваемое положительно (прояснилось, распогодилось, ветер угомонился) или отрицательно (небо хмурится, буря свирепствует, солнце палит); как интенсивное (льёт дождь, хлещет ливень) или неинтенсивное (моросит, накрапывает дождик, веет ветер); ста­бильное (зарядил дождь) или нестабильное (дождь накрапывает). Таким образом, глагольные ряды могут иметь сходные характеристики как по семантическим потенциям, так и по наличию оценочных сем и их сочетаемости между собой.

Помимо этого, функционально ориентированный лексический ряд глаголов, как правило, обращён к определённому классу субъектов. Например, при описании начальной фазы состояния с субъектами дождь и ливень могут употребляться глаголы начаться, полить, налететь, ударить, припустить, хлынуть, захлестать, забушевать, зазвенеть, за­стучать, забарабанить, но глаголы пойти, брызнуть, зарядить, закапать, закрапать, заморосить, посыпаться употребляются только с именем дождь. Глаголы функционального состояния природных объектов, подобно другим глаголам состояния, могут предопределять структурные особенности актантной рамки. Так, например, целый ряд глаголов состояния в сочетании с определённым кругом субъектов может функционировать в составе синтаксических конструкций с двумя семантическими субъектами: субъект бытия (подлежащее) синтаксически пред­ставлен как действователь, а зависимая форма (винительный падеж) называет субъекта-носителя состояния, обозначенного подлежащно-сказуемостной группой в целом: снег укрывает поля (снег падает на поля, поля укрываются снегом), дождь омыл сады (дождь излился на сады, сады омыты дождём) [10, с.  320]. В исследуемой нами ЛСГ подобная актантная рамка с двумя семантическими субъектами (субъект-деятель + субъект-носитель состояния) характерна для таких глаголов, как обволакивать, облекать, окутывать, омывать (тучи обволокли небо, туман окутал сад).

Однако анализ показывает, что для ЛСГ глаголов функционального состояния природных объектов гораздо более характерны две следующие типовые ситуации:

1. Наличие глаголов с включённым субъектом (частичное или полное включение): греметь, громыхать, грохотать – о звуках грома, грозы, барабанить – о звуках дождя, моросить, накрапывать – о дожде, веять, дуть – о ветре). Под включённым субъектом здесь понимается семантический субъект, который может предсказываться через предикат реальными связями предмета и признака в объективном мире [7, с. 56-57].

2. Наличие бессубъектных глаголов (вечереет, морозит, светает, смеркается), в том числе и в предложениях с глаголами, обозначающими атмосфер­ные явления, производных от предложений с наличием субъекта (Ср.: Моросит дождик. – На улице моросит; Дует сильный ветер. – Сегодня сильно дует).

Также можно отметить характерное для данных глаголов наличие временных конкретизаторов и «локального субъектива» – носителя состояния [8, с. 7], который широко представлен локативными наречиями и предложно-падежными формами имён существительных (На улице моросит. С утра до вечера шёл дождь).

Что касается глаголов с объектом, их количество относительно мало, что объясняется замкнутостью сферы действия рассматриваемых глаголов на субъекте; глаголы с объектом, как правило, функционируют в составе синтаксических конструкций с двумя семантическими субъектами (туман окутал сад – туман – семантический деятель, сад – носитель состояния).

Глаголы ЛСГ функционального состояния природных объектов тесно связаны с именами существительными, которые обозначают те или иные объекты природы. В обширную группу природных объектов включаются такие понятия, как дождь, снег, ветер, метель, море, туман, солнце и многие другие природные явления. Это послужило причиной того, что в нашей работе общая классификация глаголов ЛСГ функционального состояния природных объектов создана именно по отношению этих глаголов к именам существительным, называющим природные объекты, то есть по именам существительным, к которым они относятся.

Глаголы, характеризующие состояние природных объектов, и имена, к которым они относятся (существительные, именующие возвышенности, углубления, водные пространства и потоки, оптические явления и небесные светила, погоду, стихию, атмосферные осадки), входят в ядро семантического поля «неживая природа», поскольку они находятся в тесной взаимосвязи. В большинстве случаев в бессубъектных предложениях субъект очевиден, поскольку он уже включён в семантику глагольного слова. Ср.: На улице льёт. Моросит. За окном дует. На периферии находятся имена прилагательные, характеризующие природные объекты (сильный ливень, небольшой дождь), а также характерные наречия, специфические предложно-падежные формы, временные и локальные конкретизаторы, которые могут усиливать семантику глагольного слова, акцентируя семы интенсивности или длительности (льёт как из ведра, льёт почти без остановки, льёт целый день, льёт ручьём, дождь шёл сильнее).

В ЛСГ функционального состояния природных объектов нами было включено 76 единиц. По отношению к именам существительным, называющим объекты неживой природы, было выделено 6 основных групп, в числе которых:

1. Глаголы, характеризующие атмосферные осадки (дождь, снег): идти, падать, лить, моросить, сеять.

2. Глаголы, характеризующие ветер и другие стихийные явления (ветер, буря, метель, гром, гроза): бушевать, дуть, веять, кружить.

3. Глаголы, характеризующие водные пространства и потоки (море, течение): взбушевать, омывать.

4. Глаголы, характеризующие оптические явления (туман, туча, облако): дымиться (о тумане), обволакивать (о тумане, тучах), окутывать (о тумане).

5. Глаголы, характеризующие небо, погоду и время суток: проясниться (о пасмурном дне, небе), хмуриться (о небе, погоде), брезжить (о начале утра, рассвете), вечереть (о вечере), смеркаться (о наступлении сумерек, вечерней темноты).

6. Глаголы, характеризующие небесные светила (солнце, луна): жарить, закатываться, палить, садиться (о солнце); всходить, заходить, катиться, подниматься, ходить, вставать (о солнце и о луне, об их перемещениях по небу).

В свою очередь, данные группы могут быть разделены на более узкие подгруппы в зависимости от характеризуемых ими имён или дифференциальных сем, отражающих разную интенсивность проявления состояния. Внутри подгрупп, как правило, можно обнаружить антонимические пары или синонимические ряды.

Приведём в качестве примера группу глаголов, характеризующих атмосферные осадки, – дождь и снег. Их выбор обусловлен тем, что такие глаголы описывают типичные погодные явления и широко используются как в разговорной речи, так и в художественном тексте. Выбранные глаголы можно разделить на следующие подгруппы:

а) Глаголы, характеризующие только дождь: барабанить, зарядить, капать, крапать, кропить, лить, моросить, накрапывать, припустить, хлынуть.

б) Глаголы, характеризующие только снег: валить, порошить.

в) Глаголы, характеризующие и дождь, и снег: выпадать, идти, падать, пройти, сечь, сеять, сеяться, стегать, сыпать, сыпаться, хлестать.

Внутри данных групп глаголы различаются в первую очередь по степени интенсивности проявления состояния, то есть основной дифференцирующей семой в семантике рассматриваемых лексических единиц является именно сема интенсивности. Например, ряд глаголов, характеризующих дождь, включает глаголы с семантикой большой и малой интенсивности: хлынуть → припустить → лить → зарядить → барабанить → моросить, крапать, кропить, накрапывать, капать. Глаголы с семами слабой интенсивности составляют синонимический ряд: моросить = крапать = кропить = накрапывать = капать (о мелком слабом дожде).

Базовым значением для всех перечисленных глаголов является «падать каплями (о дожде)» [1]. Анализ семантических компонентов выявляет присутствие в семантике данных глаголов сем «слабой интенсивности», «нестабильности» и «прерывистости». При этом в семантике одних глаголов больше проявляется прерывистость, в то время как в семантике других – слабая интенсивность: крапать – «падать мелкими редкими каплями», накрапывать – «падать (мелкими) редкими каплями». Здесь прилагательное редкий подчёркивает прерывистость дождя, его нестабильность. Кропить – «падать мелкими каплями, моросить – «падать очень мелкими каплями» (иногда уточняется – «падать очень мелкими частыми каплями»). В данном случае прилагательное мелкий выходит на первый план, подчёркивая слабую интенсивность дождя. Несмотря на данные уточнения, все перечисленные глаголы большинством словарей включаются в общий синонимический ряд. Используются они, как правило, при описании длительных состояний и являются глаголами несовершенного вида (совершенный вид служит показателем определённых фаз состояния, так, например, глаголы покапать, поморосить могут обозначать прекращение недлительного состояния, закапать – его начальную фазу).

Все вышеперечисленные глаголы, кроме глагола крапать, могут употребляться как в конструкциях с субъектом, так и в бессубъектных конструкциях: Дождь капал, стучал по крыше, по траве, и белый странник смутно улыбался, устремив на неё мерцающие в тёмных провалах глаза. [Борис Хазанов. Я воскресение и жизнь (1976)]; После до вечера капало, и тепло от дождя не стало. [М. М. Пришвин. Дневники (1921)] [6]. При этом круг субъектов данных глаголов ограничен – дождь, дождик, дождичек, дождишко (с семой негативной оценки), но невозможно – ливень, так как семантика этих глаголов подразумевает нестабильность и слабость проявления состояния, а имя существительное ливень не имеет такой семы: В открытое окно смотрит хмурый лес: сосны, лиственницы, березы. Моросит лёгкий дождичек. Хорошо. [Н. В. Устрялов. Россия (У окна вагона) (1926)] [6].

Интересно, что субъекты рассматриваемых глаголов довольно широко сочетаются с именами прилагательными, в которых могут выражаться разные эмоциональные оценки дождя, как позитивные, так и негативные (весёлый, тёплый, весенний, но противный, отвратительный, пронизывающий): С крыш капал весёлый дождик. «Ца-ца» – считали талую грязь; «тень-тень» – ломы опускались на мостовую, и разлетались осколки. [Андрей Белый. Кубок метелей (1907)]; За это время набежали тучи, и начал накрапывать противный мелкий дождь. [Н. Леонов, А. Макеев. Гроссмейстер сыска (2003)] [6]. Такие имена прилагательные, как мелкий, нечастый, небольшой, редкий, реденький, слабый, мельчайший и т.д., нередко сочетаются с субъектами указанных глаголов, усиливая семы «нестабильности» и «слабой интенсивности», присущие глагольной семантике: Капал дождь, реденький и слабый, но зато не переставая. [Анатолий Хруцкий. Окаянные дни Ивана Алексеевича // «Звезда», 2001], Когда совсем стемнело, стал накрапывать нечастый тёплый дождик. [С. Т. Григорьев. Красный бакен (1923)] [6].

Отдельным глаголам синонимического ряда может быть свойственна собственная типовая сочетаемость. Так, например, с глаголом накрапывать могут сочетаться лексемы, подчёркивающие слабость или наоборот нарастание интенсивности дождя – наречия сильнее, всё сильней, помаленьку: Дождь накрапывает всё сильней, трясутся листья, ветки то пригибаются от напора, то выпрямляются, и тогда капельные нити охапками отшвыриваются от стволов, заслоняя зрение. [Александр Иличевский. Штурм // «Новый Мир», 2007]; Служащие на работу торопятся, дождик накрапывает помаленьку. [Влад Силин. Заклинание для маршрутки // «Пятое измерение», 2003] [6]. Глагол моросить в силу своей семантики нередко сочетается с показателями непрерывности и продолжительности действия, выраженными как именными (существительные в форме винительного падежа в сочетании со словами весь, целый, существительные в форме родительного падежа с предлогами с и до, а также с предлогом без – без конца), так и глагольными формами (не переставая), а также наречиями с соответствующими семами (неустанно): Всю ночь моросил дождь, наутро погода не изменилась. [Владимир Тимаков. Высоко преосвященный Кирилл, архиепископ Пензенский и Саранский (1998) // «Альфа и Омега», 2000-2001]; С утра до вечера моросил дождь; пить до часу дня мне не дозволялось; после ужина мы шли в унылое варьете, здесь же, в цоколе отеля… [Николай Климонтович. Дорога в Рим (1991-1994)]; Не переставая моросил дождь, и тайга лежала, окутанная туманом. [Г. М. Марков. Строговы. Кн. 1 (1936-1948)]; Отсюда было видно небо, с которого неустанно моросил невидимый дождик. [М. П. Арцыбашев. Куприян (1902)] [6].

Локальные конкретизаторы, связанные с глаголами накрапывать и моросить, могут быть выражены существительными в форме предложного падежа, в форме винительного падежа с предлогами, в форме дательного падежа с предлогом по, в форме творительного падежа с предлогами за, над: В сером тумане моросил мелкий, холодный дождь, было грязно. [В. В. Вересаев. На повороте (1901)] [6]. Анализ показывает, что глаголы капать, крапать, кропить достаточно редко употребляются в сочетании с временными конкретизаторами, однако часто сочетаются с локальными конкретизаторами, которые могут быть выражены именами существительными в разных предложно-падежных формах (чаще всего в форме винительного падежа с предлогами и без предлогов и в форме предложного падежа: На улице капал дождь и дул холодный ветер. [Ольга Демьянова. Сказки венского стула (1997) // «Столица», 1997.10.13] [6].

В контексте нередко встречаются характерные фразеологизмы, а также нестандартные авторские сравнения в сочетании с глаголами накрапывать, моросить и их субъектами, подчёркивающие слабую интенсивность дождя – будто сквозь сито сеянный, как из сита, как бы шёпотом, бисерный: Накрапывал мелкий, будто сквозь сито сеянный, дождь. [М. А. Шолохов. Тихий Дон. Книга четвёртая (1928-1940)]; Бисерный осенний дождь моросил как бы шёпотом, и на улицах было темно. [В. В. Набоков. Звонок (1927)] [6].

Итак, глаголы данного синонимического ряда, как правило, маркируются с точки зрения слабой интенсивности, продолжительности и прерывистости/ непрерывности, что и подчёркивает их ближайшее лексическое окружение. Большинство из них употребляется как в субъектных конструкциях, так и в конструкциях без субъекта, при этом субъект в подобных предложениях очевиден. Круг субъектов ограничен глагольной семантикой, субъекты могут быть охарактеризованы с точки зрения эмоциональной оценочности (положительной или отрицательной). Для данных глаголов характерно наличие временных и локальных конкретизаторов в виде наречий и существительных в разных предложно-падежных формах.

Таким образом, в данной статье представлен анализ функционально-семантических особенностей глаголов, описывающих атмосферные осадки, на примере синонимического ряда глаголов, которые характеризуют дождь слабой интенсивности. Анализ включает описание глаголов с точки зрения их семантики, лексической сочетаемости, а также синтаксических особенностей. Подобные разработки могут быть использованы при создании учебных пособий по лексике и анализу художественного текста для иностранных учащихся продвинутого этапа обучения (уровень С).

1. Большой толковый словарь русских глаголов: идеографическое описание. Синонимы. Антонимы. Английские эквиваленты / Под ред. Л. Г. Бабенко. – М.: АСТ-Пресс, 2007. – 576 с.
2. Виноградов В.В. Русский язык (Грамматическое учение о слове) / Под. ред. Г. А. Золотовой. – 4-е изд. – М.: Русский язык, 2001. – 720 с.
3. Зиновьева Е.И. Основные проблемы описания лексики в аспекте русского языка как иностранного / Отв. ред. К. А. Рогова. – 2-е изд., дополн. – СПБ.: Филол. фак-т СПбГУ, 2005. – 88с.
4. Кацнельсон С. Д. Типология языка и речевое мышление. – Л.: Наука, 1972. – 213 с.
5. Кузнецова Э.В. Итоги и перспективы семантической классификации русских глаголов // Семантические классы русских глаголов: межвуз. сб. науч. тр. / отв. ред. Э. В. Кузнецова. – Свердловск: УрГУ, 1982. – С. 3-11.
6. Национальны й корпус русского языка [Электронный ресурс]. URL: http://www.ruscorpora.ru/.
7. Русская глагольная лексика: пересекаемость парадигм: Памяти Эры Васильевны Кузнецовой / Под общ. ред. Л. Г. Бабенко. – Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 1997. – 517 с.
8. Селеменева О. А. Синтаксические знаки типовой пропозиции «Состояние природы, проявляемое движением объектов» в русском языке // Изв. Сарат. ун-та. Нов. сер. Сер. Филология. Журналистика. 2015. Т. 15, вып. 3. – С. 5-9.
9. Слесарева И.П. Проблемы описания и преподавания русской лексики: учеб. пособие. – 3-е изд., испр. – М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2010 – 176 с.
10. Шведова Н.Ю. Лексическая классификация русского глагола (на фоне чешской семантико-компонентной классификации) // Славянское языкознание. IX Международный съезд славистов: Доклады советской делегации. – М.: Наука, 1983. – С. 306-323.