Теория языка | Филологический аспект №1 (21) Январь, 2017

Язык и лингвистические знания в формальном и функциональном подходе

Гусаров Дмитрий Александрович
кандидат филологических наук, Московский государственный институт международных отношений (университет) Министерства иностранных дел Российской Федерации, dmitriy_gusarov@mail.ru

Аннотация: В статье рассматриваются важные для лингвистики проблемы сущности языка и природы языковых знаний. Анализируется научная концепция Джеффри Лича, его взгляды на существующие в формальном и функциональном подходе представления о языковых закономерностях.
Ключевые слова: Лич, природа языка, лингвистические знания, формальный подход, функциональный подход

Gusarov Dmitry Aleksandrovich
Candidate of Sciences (Philology), Moscow State Institute of International Relations (University) of the Ministry of Foreign Affairs Russian Federation

Abstract: Such important for linguistics problems as language essence and nature of language knowledge are handled in the article. Science theory of G. Leech., his views on existing in formalism and functionalism ideas of language regularities are analyzed.
Keywords: Leech, language nature, linguistic knowledge, formalism, functionalism

В своих рассуждениях о природе языка британский ученый Джеффри Лич проводит четкую границу между формальным и функциональным подходом к языку: формализмом и функционализмом. Между этими двумя подходами имеется ряд существенных отличий, делающий их диаметрально противоположными.
Уже сама трактовка природы языка делает очевидным эту разницу. Так, формалисты склоняются к рассмотрению языка как ментального феномена. В отличие от них сторонники функцонального подхода трактуют язык как феномен социальный [3, с. 48].
Возникает логичный вопрос, что следует понимать под ментальной и социальной стороной языка.
Ментальность предполагает отнесение феномена к психической стороне индивида, к его сознанию. Сознание есть результат познания индивидом объективной действительности. Можно предположить, что ментальный характер языка – это его способность быть инструментом познания и одновременно средством хранения результатов познания. Ведь семантика лексического состава языковой системы есть не что иное, как закрепление выделенных в результате познания признаков реальных объектов в значении языковых знаков.
Социальная сторона языка предполагает, по-видимому, взаимодействие индивидов, пользующихся данным языком, посредством данного языка. Здесь мы имеем дело с использованием языковой системы в социуме – для общения и взаимопонимания, то есть в конечном итоге с прагматикой речевого использования языкового знака.
Социальную сторону языка можно определить как использование системы для порождения высказываний – речевых произведений, предназначенных для предъявления собеседнику в процессе речевого общения. Как справедливо замечает Гусарова Н.С., «прагматика высказывания со стороны говорящего может быть интерпретирована как его стремление направить слушающего по верному пути в поисках мотивов высказывания» [1, c. 182]. Именно в поиске и нахождении мотива речевого поступка можно усмотреть сущность социально-речевого взаимодействия индивидов в процессе коммуникации с использованием языка.
Нельзя не заметить как эти подходы к изучению природы языка дополняют друг друга. Общение без использования значения не представляется возможным, поскольку без значения нет возможности провести обобщение наблюдаемой действительности. Без социального взаимодействия нет возможности для формирования значения, ибо только в процессе долговременного взаимодействия выкристаллизовывается существенный признак реальности, составляющий основу значения.
Уникальная природа языка предстает перед исследователями, изучающими процесс освоения индивидом языковой системы. Обобщая историю изучения проблемы в мировом языкознании, Джеффри Лич делает вывод о том, что с точки зрения сторонников формальнго подхода к природе языка, процесс приобретения языковых знаний является врожденной способностью человека к изучению языка [3, с. 46].
Весьма важным нам представляется вопрос о том, что следует понимать по изучением языка, под результатом такого изучения: к чему именно человек имеет, согласно формальному подходу, врожденную способность.
Неоспоримым является тот факт, что язык – средство общения. Следовательно, изучить язык, значит научиться на нем общаться. Следовательно, ответ на вопрос об изучении языка нужно искать через изучение природы общения.
Отличительной особенностью человека является наличие сознания, под которым мы понимаем приобретенное о себе и окружающем мире знание. Общность знания у двух индивидов позволяет им обращать внимание друг друга на некоторое знание, которое по мнению говорящего собеседника релевантнно в данной речевой ситуации для цели коммуникации. Указание на релевантное зание происходит через предъявление в составе высказываний определенных языковых знаков. Но число речевых ситуаций, предполагающих языковое общение, чрезвычайно велико, в то время как число языковых знаков и их комбинаций ограничено. И здесь вступает в действие еще одно важное свойство сознания – способность к обобщению. Языковые знаки являются хранителями обобщенного знания, применимого к большому числу конкретнх речевых ситуаций. Следовательно, способность к изучению языка у человека – это способность накапливать и обобщать знания о мире через общение, а также способность использовать языковые знаки и обобщенные в них знания для указания на конкретное положение вещей в конкретном акте коммуникации.
Далее, как отмечает Джеффри Лич, в отличие от формалистов функционалисты рассматривают освоение языка как феномен, возникающий из коммуникативных потребностей индивида [3, с.46]. Коммуникативную потребность следует, на наш взгляд, понимать в самом общем смысле как переживаемую потребность в речевом регулировании действий собеседника: то есть воздействие через высказывание, через понимание собеседником высказывания. В этом случае мы имеем дело уже с прагматическим аспектом речевого произведения. Таким образом, коммуникативная потребность индивида заключается в необходимости сделать понятным для собеседника мотивы своего речеого поступка. С этой точки зрения овладеть языком, значит уметь создавать высказывания, делающие очевидной в конкретной речевой ситуации цель коммуникации со стороны говорящего.
Обобщая взгляды представителей формального подхода на природу языка, Джеффри Лич приходит к выводу, что для этого направления характерна трактовка языка как автономной системы [3, с. 46].
Автономная языковая система предполагает рассмотрение языка как грамматической модели. Обобщая взгляды Ноама Хомского – автора трансформационной грамматики относительно природы языка, Джеффри Лич приходит к выводу, что для сторонников этого подхода язык представляет собой набор предложений. Каждое предложение в составе языка обладает значением (смыслом) и произношением. Таким образом, грамматическая модель задает соотношение определенным смыслом и определенным произношением. Далее, согласно формальному подходу в языке следует различать три уровня грамматической репрезентации: семантический, синтаксический и фонологический. То есть на самом деле, между двумя крайними полюсами – произношение и смысл – грамматическая модель задает большое число соответствий между единицами этих уровней. [3, с. 47].
Такой подход к природе языка позволяет по-особенному трактовать сущность языковых знаний. Знание языка действительно предстает как врожденное свойство носителей языка. Так, по мнению Джеффри Лича, носители английского языка знают, например, что предложение The girl washed himself является семантически неправильным; предложение The purse was stole a burglar является синтаксически неправильным; звукосочетания dva и xlep не являются фонологическими последовательностями английского языка; предложения It is possible that not all the plates were broken и Some of the plates may not have been broken могут выражать один и тот же смысл. [3, с. 47].
Интерпретация языка как грамматической модели, а языковых знаний как представлений о правильности позволяет провести интересную параллель. Можно предположить, на наш взгляд, что знания как лингвистические представления носителей языка есть то, что в теории Марвина Минского получило названия фрейма. Как верно отмечает Н.С. Гусарова, анализируя теорию фреймов: «Во фрейме можно выделить два находящихся в неразрывном единстве элемента: стереотипную ситуацию, то есть образ как целостное невербальное отражение действительности в сознании, и интерпретирующие данные, служащие для вербального выражения этого образа-стереотипа» [2, c. 15]. Нам кажется возможным предположить, что в таком свете язык как грамматическая модель представляет собой систему знаний индивида о возможностях применения значений для называния элементов действительности (семантическое представление), о возможностях комбинирования семантики в высказывании для вербализации осмысленных суждений (синтаксическое представление) и о возможностях фонетического строя для озвучивания задуманных высказывания (фонологическое представление).

1. Гусарова Н.С. Прагматическое значение высказывания с позиции говорящего // Электронный научный журнал. — 2016. — № 10-1 (13). — С. 181-183.
2. Гусарова Н.С. Фрейм - единица высказывания и перевода // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Теория языка. Семиотика. Семантика. — 2014. — № 4. — С. 15-23.
3. Leech Geoffrey. Principles of Pragmatics. – New York: Longman Group Limited, 1983. – 79 p.