Германские языки | Филологический аспект №07 (99) Июль 2023

Синкретическая интертекстуальность в анимационных фильмах как проблема перевода

Альгина Ольга Владимировна
канд. филол. наук, старший преподаватель кафедры английской филологии и перевода, СПбГУ, РФ, г. Санкт-Петербург

Аннотация: Целью данной статьи является рассмотрение синкретической интертекстуальности, использующейся в русскоязычных и американских аудиовизуальных анимационных фильмах, в условиях перевода. В результате исследования было выделено 2 группы синкретических интертекстуальных единиц, к которым относятся 1) отсылки к мировому достоянию культуры и 2) отсылки к национальным памятникам культуры. При переводе необходимо учитывать интертекстуальные включения и уметь их передавать для достижения наиболее полного коммуникативного эффекта. Единицы, относящиеся к первой группе, не подлежат передаче и остаются в своем неизменном виде. Для передачи единиц второй группы используются следующие стратегии: функциональный аналог, функциональная замена, отказ от передачи интертекстуальной единицы.
Ключевые слова: синкретическая интертекстуальность, перевод синкретических интертекстуальных единиц, аудиовизуальный текст, аудиовизуальный перевод, перевод анимационных фильмов.

Algina Olga V.
Cand. Sci. (Philology), senior lecturer of Chair of English Philology and Translation, Saint Petersburg State University, Russia, Saint Petersburg

Abstract: The aim of this article is to consider the syncretic intertextuality used in American and Russian audiovisual animated films within the framework of translation. As a result of the study 2 groups of syncretic intertextual units were identified, which include 1) references to the world cultural heritage and 2) references to the national cultural property. When translating, it is necessary to take into account intertextual inclusions and be able to transfer them in order to achieve the most complete communicative effect. Intertextual units that belong to the first group are not transferred and remain unchanged. To transfer intertextual inclusions of the second group, the following strategies are used: functional analogue, functional replacement, refusal to transfer an intertextual unit.
Keywords: syncretic intertextuality, translation of syncretic intertextual units, audiovisual text, audiovisual translation, translation of animated films.

Любой телевизионный фильм представляет собой сложную семиотическую систему, где тесно переплетены, как минимум, три знаковые структуры (аудиальный, визуальный и вербальный каналы), которые в рамках кинофильма неотделимы друг от друга. Соединяясь вместе, все три компонента образуют особый вид семиозиса, обладающего поверхностной и глубинной структурами [1, c. 415-434], [2, c. 941-946], в котором знаки и знаковые системы взаимодействуя друг с другом, образуют особое семиотическое пространство, способное определенным образом воздействовать на реципиента и вызвать в нем отклик. Нередко создатели фильма интегрируют в знаковую систему кино элементы из внешних по отношению к аутентичному фильму источников. Эти элементы могут выражаться в использовании различных интертекстуальных вкраплений, как вербальных, так и синкретических. Более того, зачастую фильмы, в том числе и мультфильмы, могут быть экранизациями литературных или фольклорных произведений, в которых уже будет заложена интертекстуальность и различного рода отсылки, при передаче которых могут использоваться различные виды переводческих стратегий. [3, с. 20-25] Если говорить о понятии интертекстуальности, впервые оно было представлено французским лингвистом Ю. Кристевой, которая определила данное понятие как «текстуальную интеракцию, которая происходит внутри отдельного текста» [4, с. 48]. Впоследствии данное понятие уточнялось, и его стали понимать как «использование элементов уже существующего текста в процессе создания и функционирования нового» [5]. В общем виде под вербальной интертекстуальностью понимается  «включение в текст либо целых других текстов с иным субъектом речи, либо их фрагментов в виде цитат, реминисценций и аллюзий» [6]. Стоит отметить, что интертекстуальность рассматривается не только в рамках художественного, публицистического и ораторского дискурсов как стилеобразующего средства, но может прослеживаться и в научных текстах [7], что позволяет нам говорить о распространенности и всеобъемлемости данного явления в текстах. Изначально интертекстуальность рассматривалась и классифицировалась только на уровне вербальных знаков. Однако в дальнейшем внимание ученых привлекло наличие и отсылок в текстах и в кино, в частности, к элементам невербального характера, таких как музыкальные произведения и произведения искусства. Так, И. В. Арнольд выделяет внутреннюю интертекстуальность, куда входят включения вставных элементов (таких как письма и дневники) и внешнюю интертекстуальность, куда входят синкретическая интертекстуальность, аллюзии реминисценции эпиграфы. В данном исследовании нас интересуют, прежде всего, синкретические и вербально-синкретические интертекстуальные включения. Так, к синкретическим интертекстуальным вкраплениям относятся отсылки к нетекстовым источникам, таким как произведения изобразительного искусства, музыки, архитектуры и т.д. [6, c. 417-437] Наличие таких включений в фильме преследует определенную цель: вызвать эмоциональных отклик и ассоциации у реципиента. В частности, в рассматриваемых нами американских и русских мультфильмах (м/ф) и мультсериалах (м/с) («Аладдин», «Не бей копытом», «Веселый Париж», «Смешарики», «Маша и медведь» и др.) мы можем наблюдать довольно большое количество интертекстуальных включений как текстуальных, то есть заимствованных из различных текстовых источников и выраженных вербально, так и синкретических, представленных в виде невербальных знаков (изображение, музыкальные аллюзии и т.д.), которые несут в себе определенные ассоциации и содержат общий культурный опыт и помогают понять и раскрыть как характер, героев, так и оказать определённый коммуникативный эффект, зачастую комический. Как правило, такие интертекстуальные вкрапления культурно маркированы и хорошо знакомы данному языковому сообществу, т.е, «выступая в тесной связи с аудио- и видеорядом мультипликационного произведения, формируют у зрителей представления о мире и закладывают культурообразующие ценности» [8, c. 56]. Согласно Р. Барту как автор, так и зритель должны иметь общий доступ к культурному коду [9, с. 358–365] для адекватного распознавания, в том числе, синкретических интертекстуальных включений, которое зависит также от уровня эксплицитности интертекстуального включения [10]. Только в этом случае авторский замысел окажет необходимый эффект. При переносе знаковой системы из одной культуры в другую, где культурные коды могут коренным образом различаться, некоторые интертекстуальные включения как вербальные, так и синкретические неизбежно потеряются, в результате чего часть информации не достигнет адресата сообщения и некоторые моменты будут не в полной мере ясны, а в некоторых случаях вообще не понятны иностранному реципиенту. Поэтому приступая к переводу того или иного текста, в частности аудиовизуального, переводчику необходимо учитывать не только текстовую составляющую, но и общий ситуативный и культурный контекст, а также целевую аудиторию принимающей культуры, чтобы максимально полно донести информацию до реципиентов.

Говоря об общих характеристиках рассматриваемых мультфильмов можно сказать, что они относятся к категории развлекательных, комедийных анимационных фильмов для семейного просмотра, то есть зачастую адресованы не только детской, но и взрослой аудитории, в связи с чем в них нередко появляются различного рода интертекстуальные включения, которые, скорее всего, будут понятны только взрослой аудитории, и менее понятны детям в силу их ограниченного жизненного опыта. Несмотря на это сюжеты мультфильмов вместе со всеми интертекстуальными отсылками выстроены таким образом, что их наличие не будет мешать восприятию мультфильма детьми, и  необходимый эффект будет достигнут как у детской, так и у взрослой аудитории.

На основе изученного материала нам удалось выявить следующие группы синкретических интертекстуальных единиц, в каждой из которых можно выделить свои подгруппы:

1. Отсылки к мировым памятникам искусства, которые стали достоянием мировой культуры и, предположительно, должны быть известны всем. К ним относятся как 1) аудиальные, так и 2) визуальные интертекстуальные единицы. К визуальным вкраплениям относятся отсылки к полотнам великих мастеров, скульптурам, архитектурным памятникам. К аудиальным относятся в основном отсылки или аллюзии на известные классические произведения композиторов со всего мира.
2. Отсылки к национальным интертекстуальным единицам, среди которых можно выделить:

• визуальные единицы (отсылки к полотнам национальных живописцев),
• аудиальные национальные интертекстуальные единицы:

• музыка из национальных, хорошо известных данному языковому сообществу фильмов.
• Песни, ставшие частью национальной культуры.

Отсылки к мировым памятника искусства:

Визуальные синкретические интертекстуальные единицы:

1. Картины.

Создатели мультфильмов нередко используют в своих произведениях отсылки к живописи. Для большинства иностранных мультфильмов, американских, в частности, отсылки относятся к наиболее известным полотнам, которые будут знакомы каждому зрителю, при этом обращение к картинам национальных художников не столь характерно для американского мультипликационного дискурса в отличие от русского. Если говорить о функциях, которые выполняются подобного рода вкраплениями, то здесь можно выделить, как правило, две функции: 1) развлекательная функция и создание комического эффекта, 2) создание художественного/ национального колорита анимационного фильма.

Полотна известных мастеров зачастую используются для развлечения зрителя и / или создания юмористического эффекта. В первом случае зрителю нужно проявить внимательность, разглядеть и идентифицировать определенную картину или аллюзию на нее. Например, в мультфильме «Красавица и чудовище» в одном из кадров в убранстве замка чудовища мы видим картину Яна Вермеера «Девушка с жемчужной сережкой». Поскольку картина является мировым достоянием, данная интертекстуальная единица говорит нам о статусе владельца замка и его принадлежности к королевской династии. В данном случае картина представлена не в искаженном виде и зрителю нужно лишь проявить внимательность при просмотре мультфильма.

В большинстве случаев визуальные синкретические единицы выполняют комическую функцию и выступают в роли аллюзий на мировые шедевры. Так, в мультсериале «Смешарики» в серии «Симулянты» представлена аллюзия на полотно Леонардо да Винчи «Джоконда». Клон героини Нюши изображает себя в виде Моны Лизы, при этом картина весьма легко угадывается. Данная единица введена в мультфильм с целью показать превосходство клона главной героини во всем, что она делает, а также добавляет комический эффект. То же мы можем наблюдать и в серии мультсериала «Три кота» «Картинная галерея», где полотна вписаны в стилистику данного анимационного сериала, а названия являются аллюзиями («Кошечка на шаре» (ср. П. Пикассо «Девочка на шаре»), «Квадратный кот» (ср. «Черный квадрат» К. Малевича) и др.).

Для создания художественного колорита мультфильма в некоторых случаях полотна великих мастеров интегрируются в качестве места действия мультфильма, что дает определенный эстетический и интертекстуальный эффект. Так, в американском мультфильме 1962 года «Веселый Париж» действие происходит во Франции начала 20-го века, а фоном, на котором разворачивается действие мультфильма служат картины мастеров начала 20-го века, работы которых непосредственно связаны с Францией того времени: Ван Гог «Ночная терраса кафе», Клод Моне «Пруд с кувшинками», некоторые эскизы танцовщиц Эдгара Дега. Если говорить о скульптуре, данный вид искусства в мультфильмах несет в себе те же функции, что и картины и создает либо антураж, либо комический эффект.

2. Архитектура.

Архитектура как вид визуальной синкретической единицы также нередко появляется в мультфильмах. Изображения архитектурных памятников используются либо для создания национального колорита, если место действия происходит в определенной стране, либо для создания комического эффекта. В частности, в качестве юмористического элемента можно назвать попытку мультипликаторов объяснить причину отсутствия носа у египетского сфинкса (прием, который используется во многих мультфильмах, в частности в м/ф «Аладдин» компании Дисней). Архитектурные памятники также могут быть вписаны в стилистику мультфильма. Так, в м/с «Том и Джерри» в эпизоде о раскопках в Египте сфинкс изображен с головой кота, что создает комический эффект.

Аудиальные синкретические интертекстуальные единицы:

К аудиальным относятся в основном отсылки или аллюзии на известные классические произведения композиторов со всего мира. Так, в м/с «Маша и медведь» можно услышать произведение «Лунная соната» Л. Бетховена (эпизод, в котором медведь учит Машу играть на рояле), «Полет Валькирий» Р. Вагнера и др. В некоторых случаях данные единицы включают и для комического эффекта. Так, нередко используют отрывок их оперетты Жака Оффенбаха «Орфей в Аду» «Инфернальный галоп» для создания динамичности действия, как правило, в сценах преследования (например, эпизод из м/ф «Русалочка» Диснея, где краба, друга главной героини, преследует повар). Аудиальные синкретические интертекстуальные единицы могут служить и для создания художественного фона мультфильма. Так, в мультфильме «Спящая красавица» в качестве музыкального сопровождения используется музыка П. И. Чайковского из одноименного балета, что опять же вызывает определенные ассоциации у зрителя.

Данные синкретические интертекстуальные единицы при перенесении мультфильма на иностранную почву не нуждаются в культурной адаптации и служат исключительно художественным целям.

Национально обусловленные синкретические интертекстуальные единицы:

Визуальные единицы:

1. Картины

Если проследить тенденцию использования национальных полотен, то в русскоязычных мультфильмах, они используются чаще, чем в американских. В американских мультфильмах чаще используются национальные архитектурные сооружения (так, нередко в качестве национального символа изображается Статуя Свободы или гора Рашмор). В русскоязычных мультфильмах можно увидеть отсылки к работам В.М. Васнецова (м/ф «Три богатыря», «Иван Царевич и Серый Волк») и к произведениям И.И. Шишкина («Маша и Медведь»). В частности, в м/с «Маша и медведь», в эпизоде «На привале» можно увидеть отсылки к работам И.И. Шишкина «Рожь» и «Утро в лесу». Стоит отметить, что полотна как «Утро в лесу», так и «Рожь» представлены и в виде картины, и в виде места действия мультфильма, но несмотря на это от реципиента все равно требуется знакомство с русской живописью, чтобы распознать и соотнести место действия с отсылкой к картине. Зрителю, не знакомому с русской культурой и искусством, в отличии от мировых памятников искусства, будет трудно распознать в месте действия мультфильма отсылку к картине русского художника. Визуальные синкретические интертекстуальные единицы при переводе, как правило, не видоизменяются. Аудиальные национально обусловленные синкретические интертекстуальные единицы.

1. Национальные / народные песни

Песни стоят на границе между вербальными и синкретическими знаками. Поскольку их текстовая составляющая тесно связана с музыкой, мы их рассматриваем в составе синкретических единиц. В некоторых случаях для создания местного колорита могут использоваться народные песни, которые хорошо знакомы реципиенту. Так, в м/ф «Не бей копытом» одна из героинь поет фольклорную песню She’ll be coming around the mountains, появившуюся в конце 19 века в Америке и прочно ассоциирующуюся с Диким Западом. В последствии эта песня вошла в корпус детских песен. Таким образом, песня создает дополнительный информацию о месте и времени действия мультфильма (Америка времен Дикого Запада). При переводе на русский песня была заменена на русскую песню на народный мотив «Вот кто-то с горочки спустился». С одной стороны, такая замена вполне оправдана, поскольку оригинальная песня, скорее всего, не знакома русскоязычному зрителю, поэтому чтобы сохранить интертекстуальные связи и передать стиль мультфильма, была выбрана стратегия культурной адаптации. С другой стороны, американский вариант является не только народной, но и детской песней, в то время как русская песня детской не является, в результате чего происходит асимметрия, и песня в сознании русскоязычного реципиента может вызвать иные ассоциации.

2. Мелодии / песни из фильмов; песни, ставшие частью национальной культуры.

Мелодии и песни в мультфильмах могут использоваться в качестве аллюзии на музыкальное произведение из известного данному языковому сообществу фильма и создавать дополнительные ассоциации в сознании реципиента. Так, в мультфильме «Зверополис» в эпизоде с Мистером Бигом (являющимся пародией на героя Марлона Брандо в фильме «Крестный отец») используется музыкальная аллюзия на музыку Эннио Марриконе к этому фильму, что создает дополнительный комический эффект.

В русских мультфильмах зачастую используются музыкальные единицы из советских фильмов, что может создать дополнительные ассоциации и полнее раскрыть характер героев. Так, в одной из серий м/с «Маша и медведь», где основными героями стали волки, при их появлении звучит музыка из фильма Г. Данелия «Джентльмены удачи». Введение подобной синкретической единицы является важной основой для формирования образа героев, поскольку здесь проводится параллель между героями советского фильма и героями мультфильма. Как и в фильме, герои на первый взгляд предстают перед нами как неприглядные личности: в фильме речь идет о сбежавших заключенных, что поначалу вызывает у зрителя неоднозначные и, возможно, не совсем приятные ассоциации, закрепленные в сознании коллективным знанием о подобных людях, однако по мере развития фильма мы проникаемся к ним симпатией и сочувствуем незадачливым героям. В мультфильме благодаря данной музыке волки становятся носителями тех качеств, которыми обладают герои советского фильма:  волки с одной стороны опасны, они авантюристы, но с другой стороны они оказываются достаточно дружелюбными, а их незадачливость вызывает сочувствие и улыбку.

В эпизоде «Подходящий момент» из м/с «Смешарики», в котором герой Крош пытается найти подходящий момент, чтобы сказать Ежику, что тот его лучший друг, звучит мелодия песни В. Высоцкого «Песня о друге» из к/ф «Вертикаль», что вызывает дополнительные ассоциации у реципиента. При переводе вся эта дополнительная информация исчезает, в результате чего музыка теряет свою интертекстуальную силу.

Песни в мультфильмах зачастую используются для описания определенной ситуации и создания комического эффекта. Так, в м/с «Маша и медведь» при переводе песен мы наблюдаем следующее: некоторые песни заменяются при помощи интертекстуальных аналогов (не обязательно песенных). Например, в одной из серий для создания комического эффекта Маша поет песню группы Земляне «Трава у дома», которая в переводе заменяется на известную англоязычную фразу Huston we have a problem, в результате чего в полной мере воссоздается комичность ситуации и отсылка к космическим исследованиям.

Однако не всегда удается подобрать аналог интертекстуальным единицам, в результате чего теряется важная часть культурной информации. Например, в одной из серий Маша, собираясь играть в хоккей, напевает известную фразу из песни «Спортивный марш», впервые прозвучавшей в т/ф «Вратарь» (1936 г.). Использование такой песни отсылает нас с одной стороны к спортивному прошлому, с другой, отсылка к этой песне говорит нам о том, что героиня как бы примеряет на себя и на тех, с кем собирается играть, те качества, которые требуются от спортсмена, согласно припеву песни. В англоязычной культуре не оказалось песни, которую можно было бы использовать в качестве интертекстуального аналога. В итоге переводчик перевел фразу как Hey, goalie, hey! Get ready for a play! В результате этого в сознании англоязычного реципиента не будет ассоциаций, которые возникнут у русскоязычного адресата, а фраза будет восприниматься, скорее всего, как собственное сочинение главной героини.

Если проследить общую стратегию к передаче синкретических инткртекстуальных включений, то мы можем увидеть, что аудиальные (музыкальные) и визуальные синкретические включения не подвергаются изменениям и трансформациям в силу, во-первых, технических сложностей, поскольку в случае с визуальными единицами будет необходимо изменять видеоряд и подгонять его к известным иностранной целевой аудитории включениям. Такой подход будет трудоемким и будет в той или иной степени нарушать замысел оригинального фильма. В случае с музыкальными включениями замена интертекстуального включения представляется более реализуемой, однако здесь необходимо, во-первых, распознать включение, а во-вторых, подобрать соответствующее музыкальное произведение, которое бы отражало и соотносилось со смыслом и ассоциациями получателей перевода. Однако такой подход не всегда возможен, поскольку в принимающей культуре может не оказаться подходящего по своей информационной силе музыкального произведения. В результате, часть информации неизбежно потеряется по не зависящим от переводчика причинам.

С переводом песен мы видим следующую ситуацию. Поскольку песни помимо музыкального сопровождения содержат и текстовый материал, то у переводчика появляется намного больше средств для передачи интертекстуальных вкраплений. Среди способов передачи можно наблюдать использование интертекстуального аналога (то есть замена на интертекстуальное включения ПЯ) и функциональная замена (то есть передача смыслового содержания фразы, но без интертекстуальной отсылки). Первый вариант наиболее предпочтителен, поскольку помимо достижения необходимого коммуникативного эффекта, активирует в сознании реципиента ассоциации, необходимые для полного достижения художественного эффекта. Однако использование аналога используется переводчиками редко. Во втором случае нужный коммуникативный эффект достигнут не будет.

Таким образом, мы видим, что при передаче интертекстуальных включений существует ряд культурных ограничений, которые препятствуют полной передаче дополнительной информации, содержащейся в синкретических единицах. Некоторые отягощения могут быть преодолены переводчиком, в результате чего будет достигнут необходимый коммуникативный эффект, другие же не зависимо от усилий переводчика так и останутся не распознанными реципиентом.

1. Щурик Н.В., Горшкова В.Е. Волшебные сказки в свете интерсемиотического перевода // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Лингвистика = Russian Journal of Linguistics. 2019. Т. 23. No 2. С. 415—434.
2. Горшкова В.Е. Седьмая международная научная конференция «Русский язык и культура в зеркале перевода. Мировое кино: вчера, сегодня, завтра...», Афины, Греция, 28 апреля — 3 мая 2017 г. Вестник РУДН. Серия: Лингвистика. 2017. Т. 21. No 4. С. 941—946.
3. Григорьева Г. Е., Драчева А. П. Межъязыковая трансляция интертекстуальных связей художественного произведения и его киноадаптации. // Проблемы романо-германской филологии, педагогики и методики преподавания иностранных языков. 2022. No 18. С. 20-25
4. Кристева Ю. Семиотика. – М.: Изд-во МГУ, 1970.
5. Иванова, Е. Б. Интертекстуальные связи в художественных фильмах: автореф. дис. … канд. филол. наук. – Волгоград, 2001.
6. Арнольд И.В. Семантика. Стилистика. Интертекстуальность: сборник статей / Науч. редактор П.Е. Бухаркин. – СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 1999.
7. Гусева А.Х. Принципы интертекстуальности при переводе корпуса научных текстов. // International Journal of Humanities and Natural Sciences. 2022. vol. 10-2 (73). C. 160-163.
8. Нешкова, Е.Г. Лингвокультурологический аспект интертекстуальности в мультипликационном дискурсе (на материале английского, русского и французского языков). Автореф. дис. . . . канд. филол. наук. Челябинск, 2020.
9. Барт Р. Проблема значения в кино./ Система моды. Статьи по семиотике культуры. – Москва: Издательство им. Сабашниковых, 2003.
10. Kaz ́mierczak, Marta. Intertextuality as Translation Problem: Explicitness, Recognisability and the Case of “Literatures of Smaller Nations” // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Лингвистика = Russian Journal of Linguistics. 2019. Т. 23. No 2. С. 362—382.