Русская литература | Филологический аспект №03 (59) Март 2020

Отражение футлярного существования в «Маленькой трилогии» А.П. Чехова

Половнева Марина Владимировна
доцент кафедры русского языка и русской литературы, кандидат филологических наук, доцент, Белгородский государственный национальный исследовательский университет, РФ, г. Белгород, polovneva@bsu.edu.ru
Христова Татьяна Юрьевна
студент 2 курса магистратуры Историко-филологического факультета, Белгородский государственный национальный исследовательский университет, РФ, г. Белгород, Khristova20172017@yandex.ru

Аннотация: В статье предпринимается попытка рассмотреть «маленькую трилогию» Чехова как идейно-эстетическое единство, отражающее проблемы футлярного существования в различных жизненных сферах.
Ключевые слова: «маленькая трилогия», художественное единство, «футляр», футлярное существование

Polovneva Marina Vladimirovna
Russian language and literature Department associate Professor, candidate of philological Sciences, associate Professor, Belgorod state national research University, Russian Federation, Belgorod
Khristova Tatyana Yurievna
2nd year master's student of the faculty of History and Philology, Belgorod state national research University, Russian Federation, Belgorod

Abstract: The article attempts to consider Chekhov's «Small Trilogy» as an ideological and aesthetic unity, reflecting the problems of case existence in various spheres of life.
Keywords: «small trilogy», artistic unity, «case», case existence

Антон Павлович Чехов был тем писателем, который за свою недолгую жизнь смог отразить в произведениях почти все стороны российской действительности 80-90-х годов XIX века.

Как отмечает В.И. Кулешов, Чехов является мастером жанра «малой формы» [3, с. 14]. В этой связи обратимся к «маленькой трилогии» Антона Павловича Чехова, состоящей из рассказов, написанных в 1898 году и напечатанных в журнале «Русская мысль»: «Человек в футляре», «Крыжовник», «О любви».

Основные черты поэтики «маленькой трилогии», во-первых, определяются тем, что она представляет собой художественное единство, и, во-вторых, тем, что она построена на передаче слова от одного рассказчика к другому. Писатель собирался создать целую серию рассказов на сходные темы. Чехов планировал написать роман в «форме отдельных законченных рассказов», дать каждому определённое заглавие, а весь роман назвать «Рассказы из жизни моих друзей». Однако осуществить замысел не удалось [3, с. 34].

На первый взгляд, может показаться, что рассказы «Человек в футляре», «Крыжовник», «О любви» никак не связаны между собой даже в плане проблемно-тематическом, а объединяющим фактором являются только рассказчики, случайно сошедшиеся на охоте люди: Буркин, сослуживец Беликова, Иван Иваныч Чимша-Гималайский, ветеринар, родной брат упоминаемого в произведении «Крыжовник» Николая Ивановича, и Алехин – хозяйственник. Но такой связи для трилогии было бы недостаточно. Что же позволяет говорить о данных произведениях как о художественном единстве?

Прежде всего, эти произведения объединены темой неприятия духовной ограниченности человека. Также в данных рассказах Чехов поднимает проблему футлярного образа жизни, который проявляется не только в общественной сфере, но и в личных отношениях людей.

Стоит отметить, что произведения трилогии построены в виде испытания героев действием, которого они не выдерживают. Однако Чехов продолжает исследовать своего героя, испытывать его душу и характер.

Первое произведение трилогии – «Человек в футляре» – посвящено теме футлярного существования в общественной жизни. Повествование ведёт учитель гимназии Буркин, который рассказывает о своём сослуживце, преподавателе древних языков Беликове. Характеристики, которые даёт рассказчик Беликову, точны, в его словах слышна разделяемая автором неудовлетворенность жизнью. Писатель показывает ограниченность героя, отравляющую существование окружающих.

Беликов – человек, который никогда не нарушал предписаний, боялся всего нового. Он любил повторять: «Как бы чего не вышло» [5, с. 183]. Все свои вещи Беликов прятал в футляр, даже древними языками он стал заниматься, чтобы скрыться от реальной жизни. В конце концов, находясь в гробу, он обретает свой вечный футляр: «Теперь, когда он лежал в гробу, выражение у него было кроткое, приятное, даже весёлое, точно он был рад, что наконец его положили в футляр, из которого он уже никогда не выйдет. Да, он достиг своего идеала!» [5, с. 89]. Примечательно, что смерть Беликова «обнаруживает футлярность сознания и поведения самих обитателей города» [5, с. 189]: «Но прошло не больше недели, и жизнь потекла по-прежнему, такая же суровая, утомительная, бестолковая, жизнь, не запрещенная циркулярно, но и не разрешенная вполне; не стало лучше. И в самом деле, Беликова похоронили, а сколько ещё таких человеков в футляре осталось, сколько их ещё будет!» [5, с. 189].

Идеей рассказа следует считать протест против одинокого, закрытого, футлярного существования. Автор вкладывает в произведение мысль о том, что «футляр» нужно уничтожить, чтобы почувствовать свободу и радость жизни. Чехов противопоставляет представляемой полноценной жизни жизнь главного героя, наделяя его отталкивающими чертами характера, чтобы доказать людям, как убого и жалко выглядит обитатель «футляра», растрачивающий свои силы напрасно. Автор заставляет нас задуматься над своей собственной жизнью и задаться вопросом: «А не строим ли мы себе тот же самый футляр, что был у Беликова?». Боязнь открытий и свершений губит в герое личность, он становится жалким и беспомощным, неспособным проявить даже самые простые чувства. Однако писатель верит, что человеческая натура гораздо богаче и способнее, чем то, во что её превращают страх и лень. Счастье, по Чехову, заключается в полноценной жизни, где есть место сильным эмоциям, интересному общению: «Жизнь – это миг. Её нельзя прожить сначала на черновике, а потом переписать на беловик» [5, с. 189].

Главный герой рассказа «Крыжовник» мечтает о своей «футлярной» собственности. Так, Николай Иванович всю жизнь был мелким чиновником. Он всегда хотел купить имение, в котором, как он считал, обязательно должен расти свой крыжовник. Ради своей мечты он даже женился по расчёту на вдове-купчихе. Получив наследство, он исполнил свою заветную мечту: «Николай Иваныч засмеялся и минуту глядел на крыжовник, молча, со слезами, – он не мог говорить от волнения, потом положил в рот одну ягоду, поглядел на меня с торжеством ребёнка, который наконец получил свою любимую игрушку, и сказал: – Как вкусно!». «Было жёстко и кисло, но, как сказал Пушкин, «тьмы истин нам дороже нас возвышающий обман». Я видел счастливого человека, заветная мечта которого осуществилась так очевидно, который достиг цели в жизни, получил то, что хотел, который был доволен своею судьбой, самим собой» [5, с. 199].

Главный герой, идя к своей мечте, не только не развивается духовно, но даже деградирует. Достигнув цели всей своей жизни, Николай Иванович окончательно опускается на дно, превращаясь в пародию на человека. По словам Г.П. Бердникова, «охватившая чиновника мечта-страсть так поглощает его, что в конце концов совершенно лишает человеческого облика и подобия» [5, с. 201]: «Иду к дому, а навстречу мне рыжая собака, толстая, похожая на свинью. Хочется ей лаять, да лень. Вышла из кухни кухарка, голоногая, толстая, тоже похожая на свинью, и сказала, что барин отдыхает после обеда. Вхожу к брату, он сидит в постели, колени покрыты одеялом; постарел, располнел, обрюзг; щёки, нос и губы тянутся вперёд, – того и гляди, хрюкнет в одеяло» [5, с. 204].

Главная мысль рассказа выражается в словах Ивана Иваныча, согласно которым, нельзя радоваться, когда другим плохо, закрывать глаза на чужие проблемы, всегда следует помнить, что беда может прийти и к вам. «Надо, чтобы за дверью каждого довольного, счастливого человека стоял кто-нибудь с молоточком и постоянно напоминал бы стуком, что есть несчастные, что как бы он ни был счастлив, жизнь рано или поздно покажет ему свои когти, стрясётся беда – болезнь, бедность, потери, и его никто не увидит и не услышит, как теперь он не видит и не слышит других» [5, с. 205]. Он говорит об умении вовремя приходить на помощь другим. Таким образом, счастье, согласно идее рассказа, – это движение, действие, направленное на совершение добрых поступков по отношению к другим людям.

Последний рассказ «О любви» можно считать самым трагичным. Алёхин повествует о своей любви к жене друга. Он на протяжении всей жизни считает себя недостойным этой женщины, так как не имеет возможности дать ей соответствующее положение в обществе. Женщина, в свою очередь, не может бросить детей и мужа ради любви. В итоге оба героя мучительно страдают. Таким образом, футлярное существование – основная проблема и данного рассказа. Анна Алексеевна и Павел Константинович Алёхин любят друг друга, страдают, но не совершают ничего для того, чтобы это изменить.

Именно условности сдерживают героев на пути к счастью: «Когда тут, в купе, взгляды наши встретились, душевные силы оставили нас обоих, я обнял её, она прижалась лицом к моей груди, и слёзы потекли из глаз; целуя её лицо, плечи, руки, мокрые от слёз, – о, как мы были с ней несчастны! – я признался ей в своей любви, и со жгучей болью в сердце я понял, как ненужно, мелко и как обманчиво было всё то, что нам мешало любить. Я понял, что когда любишь, то в своих рассуждениях об этой любви нужно исходить от высшего, от более важного, чем счастье или несчастье, грех или добродетель в их ходячем смысле, или не нужно рассуждать вовсе» [5, с. 210]. Чехов обличает человеческие слабости, которые не дают героям жить по-настоящему, как они сами того хотят. Страх перед действительностью заставляет их скрывать свои чувства. Именно такое поведение становится проявлением футлярной жизни.

На наш взгляд, в данных рассказах явственно звучит призывный девиз самого писателя – «так больше жить нельзя», а рамки ужасного футляра, в который затачают себя герои, вызывают у него неприятие. Чехов стремится показать в своих произведениях футляры всех форм, цветов и размеров, и каждый рассказ вносит свой вклад в тему футляра, представляет свой аспект этой темы. В «Человеке в футляре» – как загублен смысл жизни, в «Крыжовнике» – как загублен смысл деятельности, а в «О любви» – как загублен цвет жизни. Неслучайно уже в первом рассказе возникает громкий вывод Ивана Иваныча: «нет, больше жить так невозможно!» [5, с. 192].

На примере трёх героев Чехов показывает три типа человеческих оценок, три типа реакций на отрицательные жизненные явления, которые составляют суть историй. Все произведения содержат вывод, суть которого состоит в отрицании принятых героями форм футлярного существования, в которые те заключили свою жизнь.

Необходимо отметить, что включение историй в рамки общего повествования, оценки рассказчиками произошедшего, – всё это заметно осложняет итоговый смысл трилогии. Анализ продолжается. Чехов оценивает уже выводы, которые его герои-рассказчики извлекают из чужих или своих жизненных уроков. Сам же писатель не принимает ни одну из разновидностей «футляра», он говорит о невозможности заключения действительной жизни ни в одну из «оболочек». При этом расположение рассказов тщательно продумано, ведь форма футлярности от произведения к произведению становится более изощрённой. Так, в первом произведении футлярность показана и разоблачена прямо, а в последнем речь идёт о скрытых, может быть, более опасных формах бегства человека от действительности, жизни, любви, счастья.

В «маленькой трилогии» проявились все особенности творческой манеры Чехова. Прежде всего, это умение сконцентрировать внимание на самом характерном, сатирически заострить образ, усилить контрастность. Стоит отметить и исчерпывающую полноту характеристики при предельном лаконизме, сказать о яркости бытовых деталей и, наконец, ни с чем несравнимой чеховской стилистике, в которой, по словам А.И. Куприна, «Чехов, более чем кто-либо, показал всю гибкость, красоту, изящество и разнообразие русского языка» [4, с. 36-41].

1. Белкин А. Читая Достоевского и Чехова.: (статьи и разборы). – М., 1973. – С.173-299.
2. Бердников Г.П. Жизнь замечательных людей.: А.П. Чехов. – М., 1974. – С. 136-344.
3. Кулешов В.И. Жизнь и творчество А.П. Чехова. – М., 1982. – 175 с.
4. Куприн А.И. Памяти Чехова. / Чехов в воспоминаниях современников. – М., 1954 С. 36-41.
5. Чехов А.П. Полное собрание сочинений и писем в 30 томах/ Т. 10. [Рассказы, повести], 1898—1903. – М., 1983. – 496 с.