Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание | Филологический аспект №06 (86) Июнь 2022

Национально-культурная семантика фразеологизмов с компонентом-инсектонимом «пчела», «оса», «муха» (на материале французского и русского языков)

Василенко Анатолий Петрович
доктор филологических наук, профессор кафедры французского языка, Брянский государственный университет им. академика И.Г. Петровского, РФ, г. Брянск, a.p.vasilenko@mail.ru
Рыбакина Виктория Сергеевна
студентка 2 курса, кафедра французского языка, Брянский государственный университет им. академика И.Г. Петровского, РФ, г. Брянск, rybakiny@gmail.com

Аннотация: В статье исследуются культурологические аспекты языка, в частности этнолингвистические особенности фразеологического фонда французского и русского языков. Авторы предлагают лингвокультурологический комментарий устойчивых оборотов, с компонентом-инсектонимом пчела, оса, муха. Основное внимание в работе акцентируется на том, что данные насекомые, непосредственно участвующие в повседневной жизни человека, в составе фразеологического образа отражают уникальность национального сознания и общую бытовую культуру рассматриваемых языков. На основании анализа устанавливается факт семантического различия в характеристиках самих насекомых в культурном коде русского и французского народов.
Ключевые слова: фразеологизм, лингвокультура, значение, компонент-инсектоним (пчела, оса, муха), сема.

Vasilenko Anatoliy Petrovich
Doctor of Philology, Professor of the French Language Department, Bryansk State University named after academician I.G. Petrovsky, Russia, Bryansk
Rybakina Victoria Sergeevna
2nd year student, Department of French, Bryansk State University named after academician I. G. Petrovsky, Russia, Bryansk

Abstract: The article examines the cultural aspects of the language, the ethnolinguistic features of French and Russian idioms. The authors offer a linguoculturological commentary of idioms with a component of the insect such as bee, wasp, fly. The main attention in the work is focused on the fact that these insects, directly involved in the daily life of a person, as part of the phraseological image reflect the uniqueness of national consciousness and the general everyday culture of the languages under consideration. Based on the analysis, the fact of semantic differences in the characteristics of the insects themselves in the cultural code of the Russian and French peoples is established.
Keywords: phraseology, linguoculture, meaning, component-insectonym (bee, wasp, fly), sema.

Исследование фразеологического фонда представляется актуальным с точки зрения выявления особенностей национального восприятия, отраженного в образе устойчивых оборотов. В этой связи представляется целесообразным изучать разнообразие метафорических образов, составляющих план выражения фразеологизмов.

Целью настоящей работы является установить лингвокультурные сходства и различия в семантике фразеологизмов, план выражения которых представлен компонентами-инсектонимами. Задачами исследования становятся выявление во фразеологическом фонде рассматриваемых языков тех устойчивых оборотов, которые содержат компоненты пчела, оса, муха, а также   доказательство общей культурной коннотации фразеологизмов по шкале «одобрительно – неодобрительно», что в общем плане представляет отношение носителя языка к рассматриваемым авторами статьи инсектонимам – пчела, оса, муха, которые, свою очередь, послужили материалом исследования в рамках французского и русского языков.

Основным методом, применяемым в работе, следует считать приём лингвокультурологического описания фразеологизмов, который даёт представление об устойчивых оборотах с точки зрения социальной значимости их образа, который положен в основу метафоры.

Прежде всего, фразеологизмы, или фразеологические единицы, – это устойчивые словосочетания, знаки языка, обладающие собственной природой и выполняющие особую функцию в языке и речи [4, с. 55]. Фразеологизмы обладают высокой точностью значения и выделяются как отдельная номинативно-экспрессивная единица. Без них устная и письменная речь не была бы такой яркой и выразительной. Именно фразеология наиболее ярко передаёт неповторимую самобытность языка и культуры [4, с. 67], [3, c. 234], [1, с. 22].

Человек всегда стремится к познанию себя и окружающего мира. Он изучает каждую деталь, которая впоследствии становится обыденной. То же самое можно сказать и о насекомых. Они – малы, но их влияние на формирование образа фразеологизма велико. Например, они могут выражать состояние человека, его чувства или стиль поведения. Однако можно подметить в повседневной речи необыкновенно точное сравнение поведения насекомого и привычек человека [5, с. 161].

В ходе исследования был выявлен ряд наименований насекомых, имеющихся во фразеологических фондах русского и французского языков (франц.: une abeille (букв.: пчела), une guêpe (букв.: оса), une mouche (букв.: муха). Выбор данных компонентов продиктован общей этиологической символикой, их непосредственным родством. Так, они связаны с легендой о соперничестве Бога и дьявола. Согласно легенде, Бог сотворил пчёл, а дьявол, выследив это и отведав мёду, задумал сделать то же самое и создал осу, что жалит больно, и муху, что переносит болезни [13, c. 561].

Также все три компонента применяются для метафорического изображения души: муха в доме олицетворяет одного из членов семьи, пчела служит для поддержания духовных связей между людьми, а оса, в поверьях бескидских поляков, символизирует человеческую душу [13, c. 340].

Приведём культурологический анализ данных компонентов.

ABEILLE (ПЧЕЛА)

В сюжетах Библии и греческой мифологии пчела представлена как священное насекомое. Например, именно она вскормила Зевса, а также появилась из слезы распятого Иисуса Христа [2, c. 83]. Так, во французском языке было обнаружено всего лишь одно выражение serviette (en) nid d'abeilles (букв.: полотенце из пчелиных сот) – ‘вафельное полотенце’ [10, с. 53]. Действительно, узоры вафельного полотенца напоминают пчелиные соты.

Совсем по-другому пчела представлена в русском языке. В ходе исследования были выявлены следующие фразеологизмы: трудиться как пчёлка и работяща как пчела [8, с. 567]. Следовательно, её основные качества – трудолюбие и порядок. И человека, выполняющего упорно и кропотливо свою работу, чаще всего, называют пчёлкой [там же]. В русской лингвокультуре реализуется сема ‘трудолюбивый, упорный’.

GUÊPE (ОСА)

Оса является неполезным человеку насекомым. Её постоянно сравнивают с полезной человеку пчелой: последняя орошает цветы, производит мёд, не представляет угрозы для человека, а вот первая не приносит пользы людям и характеризуется только ярким окрасом, острым жалом. В связи с негативными характеристиками появились соответствующие устойчивые выражения. Например, французский фразеологизм tomber [se fourrer] dans un guêpier (букв.: упасть [уткнуться] в осиное гнездо) – ‘попасть во враждебную среду’ [10, c. 54] и его русский аналог ворошить осиное гнездо – ‘быть в жилище, в скопище общественно вредных, опасных людей’ [6, c. 737].

Однако людям удалось найти и положительный аспект осы. Он отражен, например, во французском фразеологизме pas bête [pas folle] la guêpe (букв.: не глупа [не дурна] оса) – ‘смекалистый, проворный’ с пометой шутл. [10, c. 54]. Аналога данного выражения с семой ‘хитрый’ в русском языке не обнаружено.

Другим примером положительной характеристики ос является французский фразеологизм taille de guêpe (букв.: осиная талия) – ‘стройный (о девушках)’ [10, c. 54]. В русском языке значение фразеологизма осиная талия [6, c. 737] совпадает с французским вариантом. В общем компонент оса может выражать следующие значения: ‘враждебный, хитрый, стройный’.

MOUCHE (МУХА)

Мухи встречается повсеместно. Они назойливы и не приносят никакой пользы. Одним из основных значений компонента муха является ‘маленький, ничтожный, безобидный’.

В ходе исследования обнаруженные фразеологизмы были разделены на две категории: те, что подразумевают описание человека и те, что подразумевают описание действий.

К первой группе можно, без сомнений, отнести русский фразеологизм мухи не обидеть – ‘о безобидном, кротком человеке’ [11, c. 217]. Французским аналогом выступает ne pas faire de mal à une mouche (букв.: не сделать ничего плохого мухе). Также были обнаружены такие обороты: быть/находиться под мухой – ‘быть в состоянии лёгкого алкогольного опьянения’ [11, c. 305] и быть как/будто сонная муха – ‘быть вялым, невнимательным’ [7, с. 369]. Что касается других французских фразеологизмов, то в данную группу можно ещё отнести enculeur de mouches (букв.: придира к мухам) – с пометой уничиж. ‘придира, крючкотвор’; gobe-mouches (букв.: мухоловка) – ‘простак, наивный дурачок’; fine mouche (букв.: мелкая муха) – ‘хитрый, проворный’; la moindre mouche qui le piquera sera un taon (букв.: любая муха, что его укусит, будет слепнем для него) – ‘быть очень мнительным, преувеличивать’ [10, c. 54]. Русский аналог данного выражения – делать из мухи слона [11, c. 480].

Ко второй группе были отнесены следующие устойчивые выражения: enculer les mouches – с пометой уничиж. ‘мудрствовать лукаво, ковыряться в пустяках’; faire [être] la mouche du coche (букв.: сделать мушиный автомобиль/быть в мушином автомобиле) – ‘сильно преувеличивать свои заслуги в каком-л. деле, суетиться без толку’; faire mouche (букв.: сделать муху) – ‘попасть в цель, точно’; gober [attraper] les mouches (букв.: кушать [ловить] мух) – с пометой ирон. ‘бездельничать’ (русский аналог – ловить мух [12]), ‘тратить время в напрасном ожидании’; pattes de mouche (букв.: мушиные лапки) – ‘мелкий, неразборчивый почерк, каракули’; donner les mouches à qn (букв.: дать мух кому-либо) – ‘наводить мрачные мысли’ [10, с. 54] и известная пословица l’aigle ne chasse point de mouches (букв.: орёл не охотится на мух) – ‘не отвлекаться на пустяки’: русский аналог – орёл мух не ловит [9, c. 9].

Компания мухи всегда тяготит человека. Муха бесконечно жужжит, садится куда попало, является переносчицей заболеваний. Именно поэтому эти мелкие насекомые вызывают раздражение и пренебрежение, что отражено в устойчивых образах сравниваемых языков. Например, французские фразеологизмы être sensible aux mouches (букв.: быть чувствительным к мухам) – ‘быть чересчур чувствительным’ и ‘легко выходить из себя’; prendre la mouche (букв.: взять муху) – ‘обижаться, злиться из-за мелочей’; разговорное клише quelle mouche vous а piqué? (букв.: какая муха вас укусила?) – ‘какая муха вас укусила?’; c'est à cause des mouches (букв.: это всё из-за мух) – с пометой уничиж. ‘просто так, потому (реплика того, кто не хочет отвечать на поставленный вопрос)’ и il est mangé des mouches (букв.: его изъедают мухи) – ‘подвергаться постоянным нападкам’ [10, с. 55]. Справедлива параллель последнего устойчивого выражения к уже рассмотренному tomber [se fourrer] dans un guêpier (букв.: упасть [уткнуться] в осиное гнездо) – ‘попасть во враждебную среду’ [10, c. 54].

В русском языке для обозначения раздражения выступают следующие фразеологизмы: прожужжать все уши – ‘надоесть постоянными разговорами о чем-либо, назойливо повторять одно и то же’ [11, c. 244]; липнуть как муха – ‘неотвязно приставать’ [15, c. 320]; отмахнуться как от (назойливой мухи) – ‘избавиться от приставучего, навязчивого человека’ [11, с. 244].

Компонент муха может иметь и особенные значения, присущие только одному из исследуемых языков. Так, во французском языке есть выражение il tue les mouches (au vol) à quinze pas (букв.: он убивает мух (в полёте) в пятнадцати шагах) – с пометой ирон. ‘у него сильно пахнет изо рта’ [10, c. 55].

Итак, фразеологический компонент муха представляет такие значения, как ‘маленький, незначительный, надоедливый, раздражающий’.

Таким образом, лингвокультурный комментарий устойчивых оборотов с компонентом-инсектонимом пчела, оса, муха позволяет сделать ряд научно-практических заключений.

Во-первых, инсектонимы пчела, оса, муха в составе метафорического основания фразеологизмов являются репрезентантами бытового уклада народа. Как представляется, именно они становятся своеобразными спутниками в повседневной жизни людей, в частности имея опосредованное отношение к гастрономическому коду культуры: именно эти насекомые часто присутствуют, например, на кухне в ходе приготовления пищи.

Во-вторых, инсектонимы пчела, оса, муха активно участвуют в создании коннотативной семантики фразеологизмов по шкале «одобрительно – неободрительно». Так, в ходе исследования выявлено идентичное яркое противопоставление образа пчелы к образам осы и мухи. Если первая выражает положительную семантику ‘трудолюбивый’ и является «тварью божьей» [14, c. 366], то другие (оса, муха) – наоборот: носят отрицательное значение, например, ‘раздраженный’ или ‘враждебный’.

В-третьих, инсектонимы пчела, оса, муха, одинаково используемые в образных основаниях оборотов французского и русского языков, тем не менее, неодинаково транслируют культурную наполняемость. Так, русская муха во фразеологическом образе представлена, прежде всего, как ‘навязчивый объект’, в то время как во французском языке – ‘невысокая степень важности объекта’. Что касается культурной наполняемости компонентов оса и пчела, то она совпадает в русской и французской культурах. 

Исследуемые фразеологизмы позволяют точно выразить мысль говорящего и имеют глубокие культурологические корни. Их совпадение свидетельствует о тесных взаимоотношениях изучаемых культур, а различие – об уникальности культурного сознания, традиционных устоев каждого народа.

1. Маслова В. А. Лингвокультурология: Учеб. пособие для студ. высш. учеб, заведений. — М.: Издательский центр «Академия», 2001 — 208с.
2. Моисеева В. Л. Отношение человека к труду на примере фразеологических единиц русского, английского и якутского языков// Альманах современной науки и образования, №4 (106), Тамбов: Грамота, 2016. – с. 81-86.
3. Полякова Е. А. Сравнительный анализ фразеологизмов с наименованиями насекомых в английской и русской лингвокультурах// Современные исследования социальных проблем: специализированный академический рецензируемый журнал, №1, Том 12, 2020. – с. 232-251.
4. Телия В.Н. Русская фразеология: семантический, прагматический и лингвокультурологический анализ. М.: Школа «Языки русской культуры», 1996. – 288 с.
5. Ясненко И.П. Взаимовлияние менталитета, языка и культуры (на примере немецкого языка) // Филологический аспект: международный научно-практический журнал. Нижний Новгород: Научно-издательский центр «Открытое знание», 2019. №8 (52). 172 с. – с. 161-171.
Список источников
6. Большой фразеологический словарь русского языка / Отв. ред. В. Н. Телия. — 4-е изд. — М. : АСТ-Пресс Книга, 2010. — 784 с.
7. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. Том II, 1881. – 810 с.
8. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. Том III, 1882. – 582 с.
9. Иванченко, А. И. Французские пословицы и их русские аналоги / А. И. Иванченко. Изд. 2-е, испр. и доп. - Санкт-петербург : КАРО, 2020. – 128 с.
10. Кумлева Т.М. Самая современная фразеология французского языка. – Астрель, АСТ, 2011. – 147с.
11. Ларионова Ю.А. Фразеологический словарь современного русского языка. – М.:«Аделант», 2014. – 512с.
12. Русский Викисловарь. Режим доступа: https://ru.wiktionary.org/wiki (дата обращения: 26.04.2022).
13. Славянские древности: Этнолингвистический словарь в 5-ти томах. Том III / Под ред. Н. И. Толстого. - М.: Междунар. отношения, 1995. – 693 с.
14. Славянские древности: Этнолингвистический словарь в 5-ти томах. Том IV / Под ред. Н. И. Толстого. - М.: Междунар. отношения, 2009. – 649 с.
15. Фразеологический словарь современного русского литературного языка / Под ред. проф. А.Н. Тихонова / Сост. А.Н. Тихонов, А.Г. Ло-мов, А.В. Королькова. Справочное издание: В 2 т. T. 1. М.: Флинта: Наука, 2014. – 832 с.