Теория языка | Филологический аспект №03 (107) Март 2024

Категория эмотивности в тексте как лингвистический феномен

Жангуразова Лилия Казбековна
студентка магистратуры, Пятигорский государственный университет, РФ, г. Пятигорск, zhangurazova.lili@yandex.ru

Аннотация: Статья посвящена категории эмотивности текстов в современной лингвистике. Рассматривается эволюция интереса к эмоциональному аспекту языка, начиная с психологии эмоций до формирования лингвистической парадигмы изучения эмоций. Дается сравнение смежных понятий: эмотивности, оценочности, экспрессивности и образности. В статье рассматриваются особенности проявления эмоционального отношения на разных уровнях языка и речи. Анализируется влияние базовых эмоций на различные языки и возможности сопоставительного изучения представления эмоций.
Ключевые слова: эмотивность, эмоции, эмотивная семантика, оценочность, эмосема, коннотация, эмоциональная лексика.

Zhangurazova Liliya Kazbekovna
master’s student, Pyatigorsk State University, Russia, Pyatigorsk

Abstract: The article is devoted to the category of emotivity of texts in modern linguistics. The evolution of interest in the emotional aspect of language is considered, starting from the psychology of emotions to the formation of a linguistic paradigm for the study of emotions. A comparison of related concepts is given: emotiveness, evaluativeness, expressiveness and imagery. The article examines the peculiarities of the manifestation of emotional attitude at different levels of language and speech. The influence of basic emotions on various languages and the possibilities of comparative study of the representation of emotions are analyzed.
Keywords: emotivity, emotions, emotive semantics, evaluativeness, emotionality, connotation, emotional vocabulary.

Исследование категории эмотивности текстов является одним из актуальных направлений современной лингвистики, несмотря на то, что исследования такого рода продолжаются в науке о языке уже не один десяток лет. Сама психология эмоций считается сравнительно молодой наукой, так как примерно до 80-х годов прошлого столетия исследователи в области психологии обходили вниманием эмоциональную сторону человеческой природы. Что касается лингвистики, отдельные ее течения начала прошлого века упоминали значимость эмоционального аспекта языка, однако должного развития это направление не получало на протяжении многих десятилетий.

Интерес к репрезентации эмоций в языке возрос в последние десятилетия. Признание отечественными психологами С.Л. Рубинштейном, Л.С. Выготским, А.Н. Леонтьевым взаимосвязи между мышлением, интеллектом и эмоциями послужило основой для формирования лингвистической парадигмы изучения последних.

Швейцарский лингвист Ш. Балли отмечал, что эмоциональная составляющая присутствует как в сознании говорящего, так и в самом языке, она зависит от личности, произносящей фразу, и ситуации, при которой эта фраза (высказывание) произносится. По его мнению, чем больше эмоциональной нагрузки несет в себе знак, тем меньше он становится лингвистичным [1].

Весьма существенный вклад в развитие отечественной лингвистики эмоций внес В.И. Шаховский. Он отмечает, что эмоции напрямую связаны с когнитивными процессами человека и являются частью структуры его сознания. Выражаемые Языковыми средствами эмоции зависят от знаний, возраста и культуры человека [2]. Ученый утверждает, что ни одну из многочисленных теорий эмоций нельзя считать универсальной, так как значительную роль здесь играют отличающиеся терминологические системы языков, на которых они были разработаны, а также особенности научных традиций стран. Важно также отметить, что базовые эмоции, присущие всем этнокультурам, могут существенно отличаться формами вербальной репрезентации, что послужило основой для сопоставительного изучения представления одних и тех же эмоций в разных языках.

Эмоции являются частью интеллекта человека, они сопровождают когнитивные процессы, а в отдельных случаях проявления эмоций сами выступают базисом для определенных когнитивных процессов. Эмоции организуют когнитивные компоненты в эмоционально-когнитивную структуру, что ведет к развитию разума [2]. Информация, обладающая эмоциональной окраской, запоминается лучше и быстрее информации, которая не пробуждает никаких эмоций в реципиенте.

Лингвистика эмоций берет начало с исследования эмотивных составляющих единиц языка, начавшегося с изучения эмотивной семантики слова – тех семантических компонентов, коррелирующих напрямую с человеческими эмоциями, которые представлены в семантической структуре слова эксплицитно. Вся же система лексических эмотивных средств широка и очень многообразна; она тесно связана с понятием коннотации, которое представляет собой все дополнительные к значению оценки, в том числе и эмоциональные. Как подчеркивает В.И. Шаховский, любое слово может обладать эмоциональной коннотацией. По этой причине лингвистические единицы, используемые в лингвистике эмоций, определяются как коннотативно-эмотивные [2].

Эмоции находят отражение не только в лексике, но также в грамматике и фонетике языка. Под фонетикой эмоций понимается эмоционально-маркированная интонация, которая зачастую обладает самостоятельным культурным содержанием и транслирует определенные коммуникативные смыслы. Грамматика эмоций включает в себя эмоциональную морфологию и эмоциональный синтаксис [3].

Отечественные лингвисты связывают эмотивность с оценочностью, считая, что эмоциональное отношение может быть выражено и посредством прямой номинации, и при помощи таких средств, как междометия, инвективная лексика, описание голоса, движений, взгляда и т.д. [2]. Таким образом, различные способы выражения эмоционального состояния зависят от условий общения и намерений говорящего. Оценочность также представляет особый интерес в лингвистике, так как посредством оценочности прямо или косвенно репрезентируются чувства и ценности говорящего. Кроме того, выражение оценочности может быть связано со статусом или авторитетом говорящего; она используется для построения взаимопонимания между говорящим и реципиентом. Основой оценки является интерпретативная деятельность сознания, при которой происходит сравнение свойств объекта с имеющимися ценностями и нормами [4].

Несмотря на то, что в современной лингвистике эмотивность и оценочность рассматриваются как взаимосвязанные категории, они имеют разное толкование. Е.М. Вольф определяет оценку как разновидность модальности, которая дополняет описательное содержание высказывания и не соответствует логико-семантическому и синтаксическому построению высказывания [5]. Оценочность представляет собой положительную или отрицательную характеристику события или предмета, которая связана «с признанием или непризнанием его ценности для соответствия или несоответствия потребностям, интересам и вкусам индивида» [6, c. 15]. Оценочность можно также определить и как фиксацию говорящим факта отличия определенной характеристики предмета высказывания от установленного личностно и конвенционально стандарта [7]. Отход от стандарта может служить базисом для возникновения той или иной эмоции.

Эмотивность также следует отличать от экспрессивности. Проявление экспрессивности встречается на всех уровнях языка и речи. Она представляет собой эмоциональное отношение и социальную реакцию. Экспрессивность является средством субъективного выражения отношения говорящего к адресату речи и имеет непосредственную связь с актом коммуникации. В отличие от категории эмотивности, где наличие адресата необязательно, для экспрессивности присутствие адресата всегда является необходимым условием. По мнению Ю.М. Осипова, эмотивность и экспрессивность являются взаимодополняющими понятиями, поскольку первое представляет собой компонент значения слова, а второе – то, что возникает вследствие выбора того или иного слова при генерации высказывания [8]. Похожего мнения придерживается и В.И. Шаховский, который считает, что экспрессивность используется для убеждения адресанта в чем-либо, а эмотивность является проявлением эмоциональной оценки [2].

В качестве примера экспрессивности рассмотрим отрывок из романа Джорджа Оруэлла «1984»: «Ah, well — what I mean to say, shows the right spirit, doesn't it? Mischievous little beggars they are, both of them, but talk about keenness! … D'you know what that little girl of mine did last Saturday, when her troop was on a hike out Berkhamsted way? She got two other girls to go with her, slipped off from the hike, and spent the whole afternoon following a strange man. They kept on his tail for two hours, right through the woods, and then, when they got into Amersham, handed him over to the patrols. <…> Pretty smart for a nipper of seven, eh?» [26]. В данном случае экспрессивность выражается на синтаксическом уровне при помощи риторических вопросов и восклицаний. Коллега главного героя Уинстона Парсонс выражает таким образом гордость за своих детей. Кроме того, в его словах прослеживается одобрение, почитание существующего порядка и неприязнь ко всему, что по тем или иным причинам не укладывается в этот порядок, что репрезентируется посредством оценочно маркированной лексики (mischievous, beggars, strange, pretty smart, nipper).

Смежным по отношению к эмотивности является также понятие образности. Отношения между эмотивностью и образностью носят двухсторонний характер. Метафорическая образность может быть эмоционально-обусловленной, а может и не обладать эмоциональной составляющей. Она будет рассматриваться в качестве эмоционально-обусловленной в том случае, если эмотивность уже содержится в семантике образных единиц, либо если реципиент сам заметит эмоциональный компонент при расшифровке образных единиц [см., в частности: 20]. Таким образом, можно констатировать, что образность усиливает эмотивность.

Примером эмоционально-обусловленной метафорической образности может являться следующее: «Was it possible that they could swallow that, after only twenty-four hours? Yes, they swallowed it. Parsons swallowed it easily, with the stupidity of an animal. The eyeless creature at the other table swallowed it fanatically, passionately, with a furious desire to track down, denounce, and vaporize anyone who should suggest that last week the ration had been thirty grammes» [26]. В данном случае главный герой сравнивает своих коллег с животными, критикуя их за отказ от ясного мышления и слепое следование всему, что им говорят: подобное сравнение очевидно усиливает отрицательные эмоции, которые такого рода люди вызывают у главного героя.

Долгое время эмоциональный компонент считался в тексте факультативным для понимания семантики слова, но В.И. Шаховский отмечает, что эмоции образуют когнитивную и мотивационную основы языка [2]. Подчеркивается неразрывная связь между успешной коммуникацией и использованием эмоций, в связи с чем человек говорящий (Homo loquens) приравнивается к человеку воспринимающему (Homo sentiens). Как подчеркивает В.И. Шаховский, в любой речевой интерпретации первоначально заложена скрытая или явная эмоциональная окраска, основанная на эмоции интереса. По этой причине у человека возникает определенный эмоциональный отклик на события окружающей действительности, что влечет за собой порождение эмотивных знаков для вербализации появляющихся в дискурсе понятий. Исследователь отмечает, что, несмотря на то, что проблема репрезентации эмоций не рассматривается в качестве основы современной лингвистики, нельзя не учитывать, что рациональная передача и обработка информации сопровождаются определенными эмоциональными переживаниями. В связи с этим, современная лингвистика исследует проблемы эмоциональной концептосферы, эмоционального поведения, эмотивной лакунарности и т.д. [2].

По мнению В.И. Шаховского, эмотивность представляет собой семантический компонент слова, в котором находят отражение эмотивные семы. Эмотивная сема может быть как главной категориально-лексической, так и зависимой, т.е. дифференциальной. Эмосема определяется как «специфический вид сем, соотносимых с эмоциями говорящего и представленных в семантике слова как совокупность семантического признака “эмоция” и семных конкретизаторов “любовь”, “презрение”, “унижение” и др., список которых открыт и которые варьируют упомянутый семантический признак (спецификатор) в разных словах по-разному» [9]. Рассмотрим данное понятие на примере эмоции ненависти, на основе которой происходят наиболее важные события анализируемого нами романа «1984». Эмосема hate состоит из самого наименования эмоции, т.е. ненависти, и семантического признака – сильного негативного чувства, отражающего враждебность и агрессивность по отношению к кому-либо. В романе сама правящая партия активно использует слово ненависть в названии своих мероприятий (two minutes hate, Hate week), подчеркивая, что данная эмоция должна быть направлена в правильное русло, то есть на врагов государства.

В.И. Шаховский выделяет три типа эмотивности слова: эмотивность как одна из реализаций семантики слова, контекстуальная эмотивность и собственно эмотивность. Кроме того, выделяются три уровня ее репрезентации: эмотивное значение, коннотация и уровень эмотивного потенциала.

Необходимым для корректного понимания рассматриваемой нами категории является и разграничение понятий «эмоциональность» и «эмотивность». Несмотря на то, что эмоциональность долгое время использовалась для описания языковых феноменов, существует понимание ее как свойства субъекта и как свойства языкового знака [9]. По этой причине для обозначения языковых проявлений эмоциональности был введен термин «эмотивность». Эмоциональность представляет собой индивидуально-устойчивые глубинные характеристики субъекта, которые определяют содержание и динамику его чувств и эмоций [9], которые выступают как проявления эмоциональности. Одни и те же эмоции, выражаемые разными людьми, не могут быть идентичны, так как при их вербализации используется различный выбор слов. Эмотивность рассматривается как свойство языковых средств, используемых для репрезентации эмоционального состояния в речевом акте, которое способно оказывать эмоциональное воздействие на коммуниканта.

Эмоции представляют собой своеобразную форму восприятия и оценки человеком действительности. Они проявляются в языке и культуре. Эмоции проникают во все аспекты человеческой жизни. При выражении эмоций люди не осознают, при помощи каких языковых средств они это делают; соответственно, существует априорное знание, позволяющее носителям языка репрезентировать свои внутренние и внешние переживания.

Важным аспектом является также гендерный характер эмоций. Гендерные механизмы, с одной стороны, поддерживают отношения между гендерно маркированными субъектами, а с другой ограничивают их в индивидуальных действиях [21]. Так, мужчины и женщины описываются с точки зрения определенных стилей общения. Эмоции рассматриваются как непреднамеренные и неконтролируемые, что делает людей уязвимыми. Несмотря на то, что испытывать эмоции естественно, никто не хочет терять контроль над ними, и, согласно стереотипам, мужчины в большей степени не хотят оказаться в такой ситуации. Мужчинам свойственно быть более сдержанными, и это проявляется в коммуникации. По мнению В. Зайдлера, мужчины не учатся делиться своими чувствами и эмоциями с людьми и остаются сдержанными даже с теми, кто им наиболее близок [22]. Однако, невозможно утверждать, что мужчины не испытывают или не выражают эмоций. Для выражения эмоций необязательно их называть, поскольку вербализация эмоций может происходить на разных уровнях языка и речи.

В создании модели неэмоционального мужчины первостепенное значение придается как мужественности, так и женственности. Иными словами, модель такого рода отражает не только подавление эмоций мужчинами, но также и эмоциональность женщины [23]. Помимо этого, согласно Фишеру и Яншу, в языковом выражении эмоций мужчинами и женщинами можно проследить заметное сходство, что связывается с культурной моделью личности [24]. Женщинам свойственно рассказывать о своих переживаниях и чувствах в повседневной коммуникации чаще, чем мужчинам. Восприятие эмоций и их языковое выражение неразрывно связаны. Женская эмоциональная лексика более разнообразна, чем мужская, т.к. женщины склонны использовать ряд синонимов при описании эмоций, таким образом усиливая их, репрезентируя более рельефно. Кроме того, в речи женщин отмечается большее разнообразие лексем-интенсификаторов [10].

Е.В. Сажина и Д.С. Семак отмечают, что эмоции являются выражением чувственной реакции личности на раздражитель, которая проявляется невербально, инструментом общения при этом становится тело человека [11]. При вербальной коммуникации главным средством проявления эмоций являются слова, поэтому эмотивность определяется как «имманентно присущее языку семантическое свойство выражать системой своих средств эмоциональность как факт психики» [12].

Несмотря на то, что интерес исследователей к лингвистике эмоций увеличился, не существует единой трактовки понятия эмотивности. С.В. Ионова и Л.Г. Бабенко рассматривают категорию эмотивности в широком смысле, в качестве исследующей все способы репрезентации эмоций [10;13]. Е.В. Сажина и Д.С. Семак также придерживаются такой трактовки, определяя эмотивность как «совокупность любых языковых средств отображения эмоций и эмоциональных характеристик языковой личности, которая позволяет осуществлять эмоциональную коммуникацию» [11]. В.И. Шаховский, Е.М. Вольф, Н.А. Лукьянова изучают данный феномен в узкой трактовке, включая в эмотивную лексику только такие языковые единицы, которые называют конкретную эмоцию, переживаемую или испытываемую человеком.

Эмотивное значение носит социальный характер и соотносится с соответствующими эмоциями любого носителя конкретного языка. Для представителей одной языковой общности характерно выражать одинаковые эмоции в стандартных ситуациях. То есть, несмотря на то, что каждый человек выбирает свой вариант выражения эмоции, он редко выходит за рамки социального опыта [2].

В эмотивном значении слова могут быть заключены различные чувства и эмоции. Существует несколько подходов к определению связи между чувствами и эмоциями. Некоторые исследователи отождествляют данные понятия, определяя их как «переживание человеком своего отношения к самому себе и к другим» [14, c. 295]. Другие рассматривают их в соотношении общего и частного, поясняя, что чувства выражаются через эмоции. Еще одно мнение выражается в разграничении этих понятий, то есть чувства отражают более стабильное состояние или отношение человека к явлениям действительности, а эмоции выражают прямое переживание определенного чувства. Для эмоций же характерно более краткосрочное проявление. В частности, А. Вежбицкая подчеркивает, что концепт «эмоция» сочетает в себе такие три компонента, как мысли, чувства и телесные проявления, и он непосредственно связан с культурой [25]. Ею была проведена классификация названий эмоций, которая позволила выделить следующие подгруппы:

1. эмоции, ассоциируемые с хорошими вещами;
2. эмоции, ассоциируемые с плохими вещами;
3. эмоции, ассоциируемые с самооценкой;
4. эмоции, ассоциируемые с негативной реакцией, направленной на людей, совершивших плохие поступки;
5. эмоции, ассоциируемые с отношением к другим людям.

Данное описание эмоций определяет порядок репрезентации чувств и мыслей. В тексте такая репрезентация эмоций проявляется посредством языковых и стилистических речевых средств.

Средства выражения эмоций в языке включают грамматические и лексические. Грамматический способ вербализации эмоций подразделяется на морфологический и синтаксический. На морфологическом уровне используются эмотивные глаголы, выражающие эмоции субъекта по отношению к объекту, эмотивные существительные, эмотивные прилагательные, эмотивные наречия. Кроме того, морфологический способ репрезентации эмоций включает в себя слова, созданные посредством аффиксации и выражающие различные эмоциональные оценки за счет семантики словообразовательных формантов.

Синтаксический способ имеет отношение к эмоционально-логическому расположению слов в предложении. Данный способ может быть репрезентирован при помощи риторических вопросов, риторических восклицаний, синтаксических повторов и т.д.

Лексические средства выражения эмоций в целом делятся на следующие три группы:

1. слова, выражающие положительное или отрицательное отношение к объекту;
2. слова, содержащие в своей семантике оценку признаков, характеризующих объект;
3. слова, получающие эмоциональную окраску при употреблении их в переносном смысле [25].

Говоря о языковых средствах репрезентации эмоций, отметим, что эмотивность может быть как присущей семантическому значению слова, так и носить случайный характер. Помимо этого, слова, заключающие в себе эмотивную коннотацию, и слова, называющие эмоции, отличаются, так как последние не объясняют эмоциональное состояние человека и его отношение к участнику речевого акта.

В.И. Шаховский предлагает делить эмотивную лексику на три группы:

1. лексика, выражающая эмоциональное отношение;
2. лексика, выражающая эмоциональное состояние;
3. лексика, выражающая эмоциональную характеризацию.

Л.М. Васильев также выделяет три группы эмотивной лексики, две из которых совпадают с группами В.И. Шаховского [15]. Однако лексика, выражающая эмоциональную характеризацию, заменяется здесь на лексику, выражающую эмоциональное воздействие.

Слова, обладающие одинаковым логико-предметным значением, могут отличаться по наличию в них эмотивного компонента. То есть, имея похожее денотативное содержание, они отличаются по коннотациям и ситуациям употребления. Эмотивное значение обладает способностью развиваться отдельно в семантике слова. Человеку свойственно распознавать эмоциональный смысл слова до осознания его логико-предметного значения [2].

Некоторые лингвисты включают в эмоциональную лексику слова, обладающие эмоциональной окрашенностью, междометия, бранные слова, а также слова, называющие чувства и переживания человека.

Например, посредством употребления в своей речи ненормативной лексики один из пролов, низшего слоя населения в «1984», пытается доказать свою точку зрения относительно выигрыша в лотерее: «He was a few paces away from them when suddenly the group broke up and two of the men were in violent altercation. For a moment they seemed almost on the point of blows. 'Can't you bleeding well listen to what I say? I tell you no number ending in seven ain't won for over fourteen months!'» [26]. Такой выбор лексики в данном случае отражает степень важности этого мероприятия в жизни простых людей, находящихся на грани выживания.

Эмоциональная лексика и лексика эмоций разграничиваются. Отличие лексики эмоций от эмоциональной лексики заключается в том, что она включает в себя слова, предметно-логическое значение которых составляют понятия об эмоциях. Лексика эмоций выполняет номинативную функцию в языке, в то время как эмоциональная лексика соотносится с прагматической и экспрессивной функциями. Некоторые лингвисты объединяют данные группы в эмотивную лексику, которая обозначает эмоциональные переживания и их проявления [2]. В современной лингвистике эмотивная лексика рассматривается в широком понимании в качестве совокупности лексических средств, благодаря которым выражаются эмоции. Соответственно, к ней относятся языковые единицы разного уровня, близкие по семантике.

Таким образом, категория эмотивности является совокупностью языковых и речевых средств репрезентации эмоций, позволяющей осуществлять успешную эмоциональную коммуникацию. Существует несколько смежных по отношению к эмотивности понятий: оценочность, экспрессивность и образность. Вербализация эмоционального отношения может проявляться на разных уровнях языка и речи. Особенностью языкового выражения эмоций является влияние на него гендера, т.е. существуют различия между проявлениями эмоций мужчинами и женщинами. Кроме того, эмотивное значение культурно обусловлено. Эмотивность представляет особый интерес в современной лингвистике и требует дальнейшего развития.

1. Балли, Ш. Французская стилистика / Ш. Балли // М., 1961; 3-е изд. М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ». – 2009.
2. Шаховский, В.И. Эмоции: Долингвистика, лингвистика, лингвокультурология / В.И. Шаховский // Москва: Книжный дом «ЛИБРОКОМ». – 2010. – 128 с.
3. Филимонова, О.Е. Эмоциология текста. Анализ репрезентации эмоций в английском тексте: Учебное пособие / О.Е. Филимонова // СПб.: ООО «Книжный Дом». – 2007. – 448 с.
4. Солодилова, И.А. Оценочность и эмотивность в семантике слова / И.А. Солодилова, И.В. Шепеля // Вестник ОГУ. – 2015. – №11 (186). [Электронный ресурс] URL: https://cyberleninka.ru/article/n/otsenochnost-i-emotivnost-v-semantike-slova (дата обращения: 13.02.2024).
5. Владимирова, А.В. Эмотивность как самостоятельная лингвистическая категория / А.В. Владимирова // NovaInfo: Филологические науки. – 2019. № 96. – С. 156–159.
6. Сергеева, Л.А. Категория оценки и способы ее выражения в современном русском языке / Л.А. Сергеева // Исследования по семантике. - Уфа: Изд-во Башкирского ун-та. – 1991. – 15-23 с.
7. Передистая, И.Г. Коннотативно маркированная лексика в фильмах Дж. Пила «Get Out» и «Us»: функциональная и структурная характеристика / И.Г. Передистая, О.А. Алимурадов, М.А. Горбунова // Политическая лингвистика. – 2023. – № 4 (100). – С. 151-163. EDN PGBHME
8. Осипов, Ю.М. К вопросу об уточнении понятия эмоциональность как лингвистического термина / Ю.М. Осипов // Учен. Зап. МГПИ им. В.И. Ленина. – 1970. - №422ю. – С. 119-137.
9. Герасименко, И.Е. Эмотивность как лингвистическая категория / И.Е. Герасименко // Молодой ученый. – 2016. № 13.2. – С. 23–25.
10. Бабенко, Л.Г. Русская эмотивная лексика как функциональная система: автореф. дисс. д-ра филол. наук. Свердловск. – 1990.
11. Сажина, Е.В. «Эмоциональность» и «эмотивность» в лингвистике: к разграничению понятий / Е.В. Сажина, Д.С. Семак // Эпоха науки. – 2019. – № 20. – С. 571–574.
12. Шаховский, В.И. Лингвистическая теория эмоций / В.И. Шаховский // Москва: Гнозис. – 2008. – 416 с.
13. Ионова, С.В. Лингвистика эмоций - наука будущего / С.В. Ионова // Известия ВГПУ. – 2019. № 1. – С. 124–131.
14. Ильин, Е.П. Эмоции и чувства / Е.П. Ильин // 2-е изд. – СПб.: Питер, 2013. – 783 с.: ил. – (Серия «Мастера психологии»). – 782 с.
15. Васильев, Л.М. Семантические классы глаголов чувства, мысли, речи / Л.М. Васильев // Очерки по семантике русского глагола. - Уфа, 1981. – 184 с.
16. Климченко, С.Г. Экспрессивность и эмотивность в структуре коннотативного значения языковой единицы / С.Г. Климченко // Преподавание иностранных языков в поликультурном мире: традиции, инновации, перспективы. – 2023. – С. 161-165.
17. Коростова, С.В. Эмотивность как категория художественного текста / С.В. Коростова // Филоlogos. – 2012. – № 14(3). – С. 28–35.
18. Нашхоева, М.Р. Лингвистическая концепция эмоций и эмотивности текста / М.Р. Нашхоева // Вестник Южно-Уральского государственного университета. – 2011. – № 1. – С. 95–98.
19. Петрова, Е.А. Понятие эмотивности в современной лингвистике / Е.А. Петрова // Перевод и межкультурная коммуникация: теория и практика. – 2020. – № 7. – С. 69–74.
20. Steen, G.J. The Paradox of Metaphor: Why We Need a Three-Dimensional Model of Metaphor / G.J. Steen // Metaphor and Symbol. – Amsterdam: University of Amsterdam. – 2008. –P. 213-241
21. Galasinski, D. Men and the Language of Emotions / D. Galasinski // London: Palgrave Macmillan. – 2008. – 172 p.
22. Seidler, V.J. Unreasonable Men / V.J. Seidler // London: Routledge. – 1994.
23. Lutz, C.A. Unnatural emotions / C.A. Lutz // Chicago: The University of Chicago Press. –1988.
24. Fischer, A.H. Reconciling Emotions with Western Personhood / А.Н. Fischer, J. Jansz. –1995.
25. Wierzbicka, A. Emotions across Languages and Cultures: Diversity and Universals / A. Wierzbicka // – Cambridge University Press. – 1999. – 361 p.
Список источников:
26. Orwell, G. 1984 / G. Orwell. – 1949. [Электронный ресурс] URL: https://archive.org/stream/1984ByGeorgeOrwell_167/1984_djvu.txt (дата обращения: 12.02.2024).