Литература народов стран зарубежья | Филологический аспект №02 (106) Февраль 2024

Анализ символического содержания образа кактуса в рассказе О. Генри «Кактус»

Никанорова Екатерина Игоревна
старший преподаватель кафедры европейских языков и методики их преподавания, Нижегородский Государственный Педагогический университет им. Козьмы Минина, РФ, г. Нижний Новгород, ek.nickanorova2018@yandex.ru
Ястребова Анастасия Сергеевна
студентка 5 курса кафедры европейских языков и методики их преподавания, Нижегородский Государственный Педагогический университет им. Козьмы Минина, РФ, г. Нижний Новгород, snegir1544@yandex.ru

Аннотация: Статья посвящена исследованию символа кактуса в одноименном произведении О.Генри «Кактус». Анализ образно-символического содержания текста позволяет выявить триаду образ-символ-мифологема, в рамках которой изучаемый объект раскрывается на протяжении всего произведения. В результате исследования авторы приходят к выводу, что в рассказе О.Генри кактус представляет собой не просто предмет или образ, но символ, раскрывающийся в мифологеме загадки, которая оказывается ключевым фактором развития сюжета. Одновременно с этим, автор посредством символики объединяет свое произведение с мифом и общемировой культурой.
Ключевые слова: символ, миф, мифологема, образ, литературоведение, литературный анализ.

Nickanorova Ekaterina Igorevna
Senior Lecturer at the Department of European Languages and Teaching Methods, Nizhny Novgorod State Pedagogical university n. a. Kozma Minin, Russia, Nizhny Novgorod
Yastrebova Anastasia Sergeevna
Student at the Department of European Languages and Teaching Methods, Nizhny Novgorod State Pedagogical university n. a. Kozma Minin, Russia, Nizhny Novgorod

Abstract: The article is devoted to the study of the cactus symbol in eponymous work of O.Henry "The Cactus". The analysis of the figurative and symbolic content of the text makes it possible to identify the image-symbol-mythologeme triad, within which the studied object is revealed throughout the work. As a result of the study, the authors conclude that in O. Henry's story, the cactus is not just an object or image, but a symbol that manifests itself in the mythologeme of the riddle, which turns out to be a key factor in the development of the plot. At the same time, the author unites his own work with myth and global culture through symbolism.
Keywords: symbol, myth, mythologeme, image, literary criticism, literary analysis.

Исследование самого феномена символического невозможно в отрыве от культуры и ее составляющих, в частности – художественных произведений, их контекстуальной и индивидуально-авторской специфики. Анализ образно-символического содержания текста развертывает перед читателем целую иерархию смыслов. И приближение к некоторому пониманию если не природы символического, то хотя бы к попытке наметить очертания символа – один из немногих способов раскрыть полноту бытия литературного произведения. В свою очередь, разгадка поэтики символа – ключ к пониманию не только конкретного автора и его работ, но к пониманию культуры; не только национальной, но и во многом общечеловеческой, поскольку, цитируя Ханса Георга Гадамера: «… литература является функцией духовного сохранения и традиции, и поэтому она в любое настоящее вносит скрытую в ней историю» [8, c. 153]. Таким образом, символ рождается на стыке противоположностей, и попытка поэтапно погрузиться в его суть есть ни что иное, как постижение замысла автора в контексте культуры в широком смысле этого слова.

Восприятие символа произведения в первую очередь начинается с образа или предмета, его репрезентующего. Для анализа и интерпретации в данной работе был взят рассказ O. Henry «The Cactus». Главным сюжетообразующим элементом, а также фигурой, наполненной многослойным образно-символическим содержанием, становится кактус, представленный с самого начала непосредственно в названии произведения, что уже говорит о ключевой его роли в канве рассматриваемого текста.  Детальный анализ «кактуса» разворачивает внепредметную триаду образ-символ-мифологема, где посредством конкретного предмета постепенно раскрываются глубинные составляющего концептуального образно-символического содержания. Ведь, как отмечает К.Г. Юнг: «Знак всегда меньше того, на что указывает, а символ всегда заключает в себе больше, чем предполагает его очевидное значение. <...> символ же представляется нам достаточным сам по себе, ибо он обещает гораздо больше, чем выражает непосредственно» [1, с. 163].

При первом взгляде на произведение, одним из наиболее очевидных и явных структур образно-символического содержания рассказа становится непосредственное сравнение главного героя и опредмеченного уже в названии, – кактуса: «… листья кактуса передают тем, кому они посланы, любовный привет» –  так описывает растение автор. В то же время сам герой, жаждущий внимания своей возлюбленной, одновременно тянется к ней и манит ее к себе своим превосходством, надменностью и всезнайством, своей несравненной уверенностью в себе. Однако какими бы распростертыми ни были объятья, главной параллелью и ключевой характеристикой обоих в этом сравнении является ни что иное, как шипы.

Данное сравнение становится первой ступенью расшифровки и постижения поистине главного героя художественного произведения О. Генри – кактуса. Оно представляет собой образ, отражающий личностный уровень внутритекстовых взаимоотношений, первую эго-центрированную ступень развертывания семантики образно-символической структуры произведения и становится первым на пути к постижению более глубокого смыслового содержания.

Следующим уровнем раскрытия образного плана “кактуса” становится образ с лингвокультурным компонентом значения, который являет собой специфику конкретного предмета, в данном случае – определенного (the cactus) вида кактуса, в определенной лингвокультурной среде испанского языка. Данный феномен в контексте данного произведения, а также потенциально в ситуации межкультурной коммуникации представляет собой специфическую лингвистическую загадку, которая вербализует определенный культурный контекст.

Дальнейшее погружение в понимание функционирования образа кактуса в тексте приводит к следующему слою образной семантики. Сюжетная линия рассказа построена на незнании героем произведения испанского языка и невозможности разгадать соответствующую загадку – понять посланный в виде этого самого кактуса ответ, кроющийся в его испанском названии, поначалу описанный «варварским или ботаническим»: «Днем Эллис послала ему этот странный кактус, к которому не было приложено ни малейшей записочки. Только ярлычок, на котором значилось варварское или ботаническое название цветка!». Надменность и бахвальство героя, так или иначе уже упомянутые при рассмотрении образа кактуса ранее и затрагивающие слой “личности”, приводят к судьбоносному непониманию между героями и погружают читателя в следующий образ – образ с лингвокультурным компонентом значения. Незнание языка становится причиной незнания национальной культуры соответствующей страны.

Вне контекста, описываемый объект, тот самый «the cactus», представляет собой лишь растение с набором определённых, свойственных ему отличительных физических свойств. Однако в понимании носителей испанского языка определенной территориальной области и соответствующего культурного фона данный совершенно заурядный предмет становится носителем и репрезентатором совершенно конкретного символического образа и значения: «Вот почему южные американцы называют эту разновидность кактуса «Ventomarme», что означает по-испански: «Приди и возьми меня!». Важно отметить, что это не просто лексика с национально-культурным компонентом, это уже элемент культуры, который оказывается выражен посредством языка – «Ventomarme» – «Приди и возьми меня». Таким образом, понимание черт национальной культуры оказывается возможно только при условии знания соответствующего языка, в чем и проявляется лингвокультурная специфика данного образа.

В свою очередь, культурно маркированный объект, как в случае с кактусом в рассказе О. Генри, может выступать символом в рамках конкретного акта коммуникации и контекста. Культурный смысл являет себя не просто в пространстве языка, но через него и посредством него, образуя культурную метафору, базирующуюся  на некоем символе и вместе с тем его репрезентующую.  То есть, образ способен, в определенном контексте и при определенной интенции, экстраполироваться до символа. Тем самым, следующим на этапе постижения сути художественного произведения становится именно он – символ.

На символ в конкретном художественно-смысловом контексте мы смотрим через призму заданной ему образности, через которую он воплощается автором и через которую может быть познан воспринимающим субъектом; подобно замочной скважине, где через узкие и конкретные границы образной формы может раскрываться таящаяся за ними необъятная вселенная безграничных трактовок символической сути.

Безусловно, конкретное значение символа можно определить только исходя из контекста, в котором он возник. Некоторая более или менее универсальная смысловая категория находит свое выражение через специфический авторский образ, особый символизм автора [2].

Возвращаясь к трактовке и интерпретации символа в рассказе О. Генри явным становится то, что «… понятие символа совершенно относительно, т. е. данная выразительная форма есть символ всегда только в отношении чего-нибудь другого» [3, с. 82], где сам по себе кактус символом не является, вырванный из контекста это даже еще не образ, а лишь предмет. Свой особый символизм растение приобретает только будучи помещенным в канву конкретного литературного произведения, став частью его сюжетной линии, в данном же случае – ее стержнем. Это специфический символ, контекстуальный для конкретного лингвокультурного пространства, но не экстраполированный до уровня мировой архетипичной культуры в своей непосредственной форме. Символический смысл здесь явлен имплицитно и может быть воспринят только посредством целостного анализа структуры текста и сюжета.

Во многом обычный в своем фактическом содержании кактус становится, выходя за рамки описанного ранее лингвокультурного образного содержания, символом испытания в произведении О. Генри, прохождение которого обеспечивает, как это принято в архетипических сюжетах, переход на качественно иной уровень реальности/получение сокровища/проход дальше и тому подобное. В данном же конкретном тексте прохождение испытания (а именно – разгадка значения посланного девушкой кактуса) – есть ключ к получению ее руки и сердца; не зная ответа и не пробуя как бы то ни было узнать его, герой лишается возможности получить желаемое, он не проходит свое испытание. Это универсальный мотив, реализуемый различно в широкой вариации сказок общемировой культуры, наиболее часто представленный в форме загадки. «Пойди туда — не знаю куда, принеси то — не знаю что», «Царевна Лягушка», «Дочь-семилетка» – примеры русских народных сказок, в которых ключевым фактором развития сюжета становится прохождение испытания загадкой. В рамках современной литературы, наследующей архетипические мотивы, может быть представлено произведение Дж.Р.Р. Толкина «Хоббит», имеющее в своем сюжете тот же символ, выраженный, однако с помощью другого образа – буквального отгадывания загадок, что, в отличие от рассказа О. Генри, уже является эксплицитным выражением рассматриваемого символа.

Мы видим, что подлинная символика есть уже выход за пределы чисто художественной стороны произведения, она содержит и несет в себе некоторую дальнейшую содержательную перспективу. В основе символа лежит нечто архаическое, архетипичное, тесно связанное с культурой, в основе которой заложен миф и процесс мифотворчества [4].

В свою очередь, та самая «дальнейшая содержательная перспектива» в данном сюжете есть ни что иное, как мифологема, – мифологема загадки, рассматриваемая в том числе в контексте анализа текста О.Генри, в индексе Стита Томпсона «Типы фольклорных сказок» [9], что наглядно демонстрирует универсальность и широту распространения данной мифологемы в рамках мирового фольклора и, как следствие, ее дальнейшее распространение и развитие в литературе, в том числе и в современной, в различных видах, формах и образах. В данном конкретном произведении мифологема загадки имплицитна по своей форме, ее наличие в сюжете становится понятно только в моменте кульминации.

Как отмечает А. Ф. Лосев, мифом пропитана вся человеческая жизнь, но мифичная не вещь сама по себе, а непосредственно способ ее изображения [3, с. 108-119]. Так и в произведении О. Генри кактус сам по себе не есть миф или мифологический предмет. В отрыве от контекста и способа его изображения ничего сверхъестественного данное растение не несёт. Однако именно в рамках ситуации и его роли в сюжете он наделяется специфическим образно-символическим содержанием и соответствующей глубиной. От взаимодействия с данным объектом напрямую зависит судьба героя рассказа – это ли не есть классический мифологический образ, так хорошо известный человечеству из сказок и легенд глубокой древности?

Как и в случае с символом, универсальность и свойственная мифологическим образам архетипичность мифологемы оказывается реализована посредством выбранной автором индивидуальной образно-символической формы, связана с различного рода предметами и явлениями действительности. Таким образом, мифологема несет в себе важнейшую из функций – осуществляет связь между текстами, имеющими в своей основе единую глубинную сюжетно-логическую структуру, выступая маркером прецедентности текста и интертекстуальности в целом [5], посредством чего формируется метаязык – объединение конкретного произведения автора с общемировым культурным контекстом, вплетение его в канву истории посредством адресации его к мировой мифологической универсалии;  и именно посредством метаязыков и создается единое пространство культуры [6, 7].

Таким образом, в результате погружения в суть художественного произведения заданная изначально триада образ-символ-мифологема может быть расширена до следующей цепочки понятий: предмет-образ-символ-мифологема-культура; в свою же очередь, символический мир текста становится пространством встречи смыслов, и каждый творец в нем становится создателем своего собственного образно-символического мира, объективируя универсальное содержание через призму индивидуально-авторской формы. Символ же становится ключом к постижению многогранности не только отдельного произведения, но и всей человеческой культуры, погружаясь в которую, можно открыть для себя новые грани бытия.

В свою очередь, в рассказе О. Генри кактус также являет собой не просто предмет или образ, но символ, раскрывающийся в мифологеме загадки, которая оказывается сюжетообразующим стержнем всего произведения, хотя кактус, как предмет материальной действительности, не несет в себе такой идеи сам по себе. Автор, посредством символики, объединяет свое произведение с миром мифа и многовековой культуры, использовавшей на протяжении своего развития те же идеи. Но именно форма и образ, используемые в сюжете, и делают произведение О. Генри особенным – кактус становится символом, благодаря которому на примере обычной вещи раскрывается вся полнота и многогранность произведения, в котором автор постепенно и поэтапно погружает читателя от наиболее явных и видимых к более сложным и комплексным идеям.

1. Юнг, Карл Густав. Нераскрытая самость : [сборник] / Карл Густав Юнг ; [перевод А. Чечиной]. – Москва : Издательство АСТ, 2021. – 256. – (Эксклюзивная классика).
2. Дерябина В. А., Дерябин Ю. И. Символ и образ в социокультурном измерении //Актуальные проблемы гуманитарных и естественных наук. – 2012. – №. 6. – С. 161-164.
3. Лосев, Алексей Федорович. Диалектика мифа / А.Ф. Лосев. – Москва : Издательство АСТ, 2021. – 448. – (Эксклюзив: Русская классика).
4. Власевская И. А. Роль символа в анализе и интерпретации художественного текста //Вестник Северо-Восточного федерального университета им. МК Аммосова. – 2009. – Т. 6. – №. 2. – С. 64-69.
5. Варламова В. Н. Лингвистические особенности мифологемы в художественном тексте //Вопросы методики преподавания в вузе. – 2016. – №. 5 (19-2). – С. 20-27.
6. Большакова А. Ю. Теория архетипа и концептология //Культурологический журнал. – 2012. – №. 1. – С. 8.
7. Клюкина Л. А. Мифема и мифологема: практики использования понятия в современной отечественной философии культуры //Международный журнал исследований культуры. – 2018. – №. 4 (33). – С. 197-207.
8. Gadamer, Hans-Georg. Truth and Method, 2d ed. transl. by Joel Weinsheimer and Donald G. Marshall (London : Sheed & Ward, 1989), pp [1960].
9. S. Thompson. Motif-index of folk-literature : a classification of narrative elements in folktales, ballads, myths, fables, medieval romances, exempla, fabliaux, jest-books, and local legends. URL: https://www.ruthenia.ru/folklore/thompson/index.htm