Методика преподавания языка | Филологический аспект: Методика преподавания языка и литературы Методика преподавания языка и литературы №02 (25) Март 2024 - Апрель 2024

Проблемы определения студентами содержательно-фактуальной и содержательно-концептуальной типов информации в современных публицистических текстах

Деревянко Алина Александровна
старший преподаватель кафедры «Теория и практика перевода и Зарубежная филология», Севастопольский государственный университет, РФ, г. Севастополь, dalixa90@yandex.ru

Аннотация: В данной статье рассматриваются проблемы, с которыми студенты старших курсов направления подготовки «Лингвистика» сталкиваются в процессе анализа публицистических текстов. Основное внимание в работе автор акцентирует на проблемах определения двух типов информации – содержательно-фактуальной и содержательно-концептуальной. Выделяются и описываются характерные ошибки и сложности в выявлении данных типов информации на примерах некоторых современных англоязычных статей. Автором обобщается практический опыт работы со студентами, и предлагаются способы решения отдельных проблем с целью выработать у студентов навык внимательного чтения текстов.
Ключевые слова: публицистический текст, содержательно-фактуальная информация, содержательно-концептуальная информация, реалия, идиома, структура текста.

Derevyanko Alina Alexandrovna
senior lecturer at the Department of Theory and Practice of Translation and Foreign Philology, Sevastopol State University, Russia, Sevastopol

Abstract: The given article examines the problems that senior year students in the “Linguistics” major face in the process of analyzing publicistic texts. The author focuses attention on the problems of determining two types of information – content-factual and content-conceptual. Typical mistakes and difficulties in identifying these types of information are highlighted and described through the examples of some modern English-language articles. The author summarizes practical experience of working with students and suggests ways to solve individual problems in order to develop students’ skill of reading texts carefully.
Keywords: publicistic text, content-factual information, content-conceptual information, realia, idiom, text structure.

Обучение навыкам чтения англоязычной литературы включает в себя анализ публицистического стиля на примере современных статей в различных американских, английских и австралийских изданиях. Следует сразу отметить, что публицистические тексты в современной медиасреде представляют не меньший интерес с точки зрения структурно-лингвистического анализа, чем художественные тексты. «В условиях формирования и функционирования современного медиатекста, публицистика является продуктом деятельности творческого журналиста или художественного писателя; публицистический текст обладает ярко выраженным авторским началом, исследует внутриличностные, межличностные и социальные конфликты с точки зрения «живого», своеобразного и разностороннего человека как члена социума, – и исследования эти основаны на реальных социальных, общественных, экономических и политических событиях» [1, с. 78].

Стоит признать, что анализ публицистических текстов в группах направления подготовки «Лингвистика», изучающих английский язык в качестве обязательной дисциплины, представляет собой определённую сложность, т.к. предполагает достаточно развитые навыки работы с англоязычной литературой. Соответственно, полученные навыки в значительной мере влияют на способность студентов эффективно различать характер отображаемой информации и способы её выражения. В данной статье мы рассмотрим проблемы определения двух типов информации в публицистических текстах – содержательно-фактуальной и содержательно-концептуальной – с точки зрения обучающихся направления подготовки «Лингвистика». Освещаемая в статье проблема может стать основой для разработки учебных или методических материалов с целью повысить качество практических и семинарских занятий по соответствующим предметам в вузе.  

В отличие от художественных текстов, где лексические единицы функционируют преимущественно в качестве инструментов концептуальной и эстетической организации текстового материала, основанного на воображении автора, публицистические тексты в достаточно большей степени ориентированы на содержательно-фактуальную составляющую своего материала и их лексические единицы значительно чаще употребляются в их предметно-логических, словарных значениях, претендуя на объективное отображение действительности автором. Тем не менее, текст любого жанра и стиля неизбежно является продуктом индивидуального мировосприятия, а, следовательно, границы содержательно-фактуальной и содержательно-концептуальной типов информации в отдельно взятом публицистическом тексте невозможно обозначить с абсолютной уверенностью. «… Любое речевое высказывание несёт в себе информацию о мировосприятии и мироощущении её автора, направленную на соучастника конкретного коммуникативного акта в зависимости от прагматической установки самого текста» [2, с. 144].

Как известно, подобную терминологию в определении типов информации предложил И.Р. Гальперин в книге «Текст как объект лингвистического исследования» [3, с. 27]. Содержательно-фактуальная информация не подразумевает субъективной оценочности или образности, поскольку сообщает о фактах как они есть в реальной или возможной действительности: «Содержательно-фактуальная информация содержит сообщения о фактах, событиях, процессах, происходящих, происходивших, которые будут происходить в окружающем нас мире, действительном или воображаемом. В такой информации могут быть даны сведения о гипотезах, выдвигаемых учёными, их взглядах, всякие сопоставления фактов, их характеристики, разного рода предположения, возможные решения поставленных вопросов и пр.» [3, с. 27-28]. Распознавание содержательно-фактуальной информации не представляет особой сложности при условии, что студент знаком не только с денотативно-сигнификативным компонентом лексического значения, но и с коннотативным, лингвистическим, прагматическим компонентами, т.е. со всем структурным планом лексического значения языковой единицы. Здесь немаловажную роль играют фоновые знания о смысловой составляющей, поскольку национально-культурный компонент значения неизбежно приводит к модификации семантики лексической единицы и требует точного её понимания в определённом контексте. «… Фоновые культурные знания в смысловой структуре слова или словосочетания проявляются в качестве национально-культурного компонента значения как на денотативном, так и на коннотативном уровне лексического значения» [4, с. 237]. Отсутствие или нехватка фоновых знаний является одной из основных причин неверной интерпретации содержательно-фактуальной информации среди студентов. «При недостатке фоновых знаний, которые сопровождаются различиями в культурных ценностях, может быть затруднено правильное понимание и интерпретация того или иного высказывания» [5, с. 43]. Так, в статье Д. Брукса “How to Save a Sad, Lonely, Angry and Mean Society” следующий фрагмент предложения может представлять сложность для понимания содержательно-фактуальной информации вследствие необходимости обладать фоновыми знаниями о живописи Рембрандта, а именно – о его картине «Ночной дозор»: “… The spectator of Rembrandt’s ‘Night Watch’ learns of the pride of corporations, and the benign sadness of civic life…” [7]. Понимание денотативного содержания словосочетания “night watch” неизменно осложняется отсутствием фоновых культурных знаний об ономастической реалии (названии произведения живописи), которую студенты интерпретируют не только как «ночной дозор», но и как «ночная вахта», «ночное наблюдение», «ночные часы». Иными словами, словарные значения слова “watch” могут выступать в роли носителей содержательно-фактуальной информации о произведении живописи, но не раскрывать понимание контекстуального значения (значения в определённом контексте) данной лексической единицы. Подобное отсутствие понимания лексического значения как результат отсутствия фоновых знаний приводит к дальнейшему искажению содержательно-фактуальной информации: слово “corporations” воспринимается исключительно как «корпорации» (т.е. формы организации бизнеса) или «акционерные общества», и, как следствие, совершенно теряется логический смысл в переводе «мягкой грусти гражданской жизни». Таким образом, для точного понимания содержательно-фактуальной информации необходимо донести до студентов ошибочность самого названия картины, введённого французскими поклонниками Рембрандта, описать героев данного полотна (мушкетёров-ополченцев) и объяснить сюжет, связанный с событиями эпохи Тридцатилетней войны.  

Помимо реалий, содержательно-фактуальная информация представляет сложность для восприятия в некоторых идиоматических сочетаниях. «Проблемы с извлечением содержательно-фактуальной информации, не всегда осознаваемые читателем, возникают тогда, когда он воспринимает сочетаемость языковых единиц как свободную, а она является связанной, и поэтому содержание выражения нельзя воспринимать как сумму значений составляющих его слов» [6]. В статье Э. Вайсман  “The school reports are in – and they’re not good” идиоматическое сочетание “have a chip on my shoulder” («носить груз обид», «обвинять других в своих бедах» [8]) может интерпретироваться студентами именно как свободное сочетание: “By the time I got to secondary school I had six or seven chips on my shoulder…” [9] – «Ко времени моего появления в средней школе я уже имела у себя в плече шесть или семь чипов». В эпоху технологического прогресса в области медицины не следует относиться с недоверием к идее вживления микросхем в организм человека, что, собственно, отстаивается как возможный вариант понимания содержательно-фактуальной информации рассматриваемой статьи некоторыми студентами с богатым воображением и отсутствием логики, и предлог “on” в данном случае не является препятствием к подобной интерпретации. 

Аналогичную ошибку допускают при интерпретации идиоматического выражения “get kicks from” («заниматься тем, что доставляет удовольствие; заниматься тем, что нравится; получать удовольствие» [10]) в статье Т. Портер “After 28 years, I’m leaving the NHS. And it wasn’t the patients who pushed me over the edge”. В данном случае распознавание связанного сочетания языковых единиц значительно осложняется прямой соотнесённостью слова “kick” с такими понятиями как «удар», «толчок» или «пинок» [11, с. 299]. Вследствие этого студенты интерпретируют известное идиоматическое выражение как метафорическое «получать удары», а точнее – как разновидность метафоры –  олицетворение, поскольку автор «получает удары» от тяжёлой и неблагодарной работы, как от судьбы: “We do incredibly difficult, emotionally draining work, under stressful conditions, but it usually doesn’t break us. We get our kicks from that work” [12]. Стоит также обратить внимание, что в приведённом отрывке сложность корректного извлечения содержательно-фактуальной информации возрастает за счёт обширного использования слов с негативной коннотацией: “difficult”, “draining”, “stressful”. 

Содержательно-концептуальная информация отличается субъективной оценочностью предмета или ситуации, индивидуальным подходом к описанию того или иного понятия или явления, его образным переосмыслением. «…Содержательно-концептуальная информация – это информация об определенном способе понимания и трактовки фактов, явлений, событий; об основной точке зрения, руководящей идее для их освещения» [6]. Иной раз сама структура текста, выбор абзацев выступают носителями содержательно-концептуальной информации, которую становится возможным осмыслить лишь при условии бережного отношения к текстовому материалу: «Часто концептуальная информация, получаемая из беглого ознакомления с текстом, обретает более глубокое содержание при повторном чтении, при более пристальном внимании к отдельным частям текста» [3, с. 29].     

В статье “The Guardian” “The money, job, marriage myth: are you happy yet?”, которая представляет собой главу из новой книги учёного-бихевиориста П. Долана, автор подвергает критическому осмыслению стремление общества навязать свои представления о счастье и благополучии отдельно взятому индивиду, у которого социальные ориентиры и представления об успехе могут не совпадать с общепринятыми. В конце статьи мы видим прямой авторский посыл освободиться от навязываемых обществом нарративов и уважать выбор каждого в отношении индивидуального понимания счастья: “I would like those of you who feel more of an obligation to fit in, at work or elsewhere, to not be chastised if you really would like to behave in ways that are not consistent with the prevailing social stories… We can each live our lives in ways that reduce our own misery as much as possible, properly accounting for the impact that our actions have on other people” [13].

При поверхностном изучении данного публицистического текста читатель сразу обращает внимание на доступное содержание без каких-либо переосмыслений, которые можно было бы угадывать, например, в ярких стилистических приёмах. Структурно автор даже соблюдает план заголовка статьи, последовательно анализируя проблему толкования счастья в сфере финансов, карьеры и семейных отношений. Студенты в своём большинстве указывают на это, низводя рассуждения о содержательно-концептуальной информации до уровня стилистического анализа найденных в тексте эпитетов (“successful”, “harmful”, “complicated”, “lazy”, “uninspiring” и т.д.).

Однако при более внимательном подходе к толкованию данного текста становится очевидным тот факт, что именно в принципе его построения преследуется цель обозначить суть личностного конфликта автора с представителями среднего класса, а именно – с одним из свидетелей группового обсуждения на литературном фестивале в Уэльсе, в котором автор принимал участие как преподаватель Лондонской школы экономики и политических наук. Во втором абзаце статьи автор описывает знакомство с одним из носителей «общественных нарративов», который упрекает его в использовании ненормативной лексики в ходе группового обсуждения: “He told me that I should not swear: apparently I used the word “fuck” twice in an hour-long panel discussion”. В этом же абзаце в преддверии описанного диалога встречаем ещё одну единицу обсценной лексики: “… I was made to feel like an arsehole”. Далее абзац завершается новым употреблением подобной единицы: “… so the idea that swearing is bad is a fucking stupid one”. В конце статьи автор возвращается к инциденту на фестивале и завершает рассуждение на тему противостояния общепринятым нормам поведения коротким высказыванием, содержащим популярный британский вульгаризм “bloody”: “But it shouldn’t always feel so bloody hard”. Согласно Кембриджскому словарю, слово “bloody” используется для обозначения гнева или с целью придать высказыванию эмфатическую окраску в несколько грубой манере  (“used to express anger or to emphasize what you are saying in a slightly rude way” [8]). Стоит обратить внимание, что преобладающая часть лексического материала в тексте построена на использовании публицистического стиля без яркой эмоциональной экспрессивности (исключением можно считать лишь слово “git”: “an impatient git who melts in temperatures above 20°C”) и с приведением статистических данных, благодаря чему текст обретает необходимую информативную насыщенность, объективную оценочность ситуации и структурированность. Подобное построение текста с отсылкой к инциденту на фестивале в начале и в конце статьи указывает на стремление автора, с одной стороны, обозначить подоплёку написания данного текста и подвести читателя к логическому заключению; с другой стороны, охарактеризовать себя как серьёзного специалиста в рассматриваемой области, образованного и уважаемого учёного, достигшего определённого социального статуса, но при этом способного на протест против общепринятых норм через нестандартное поведение в определённых ситуациях. Контрастное использование обсценной лексики служит инструментом иронии против представителей современного общества с их ограниченными понятиями о смысле жизни и счастья для каждого из нас, и в то же время внушает читателю мысль, что можно быть одновременно преподавателем престижного вуза и психологически открытым человеком, способным на яркое проявление чувств и эмоций.

Извлечение содержательно-концептуальной информации из структурного оформления текста можно описать и на примере вышеупомянутой статьи Т. Портер “After 28 years, I’m leaving the NHS. And it wasn’t the patients who pushed me over the edge”, где студенты видят исключительно стилистические приёмы и средства передачи экспрессивности как основные носители подобной информации: все без исключения обращают внимание на идиоматическое выражение с отрицательной коннотацией “pushed me over the edge” в заголовке, на широкий набор эпитетов, на небольшой набор метафор, на эмфатическое использование пунктуации и пр.

Однако, помимо нескольких ярких стилистических приёмов, которые, действительно, не могут не обратить на себя внимания, стоит отметить, что текст делится на абзацы в чётком соответствии с авторским посылом – выделить три основополагающие проблемы системы здравоохранения Великобритании, вынудившие автора статьи бросить работу. В данном тексте, наподобие предыдущего, используется своего рода рамочный повтор: “… I just can’t do it any more” (в конце второго абзаца) и “I couldn’t do it any more” (в конце статьи). Иными словами, основная часть текста оказывается заключённой в границы двух отрицательных предложений: первое предложение готовит читателя к объяснению мотивов автора, второе – выступает логическим выводом всего вышеперечисленного. 

Далее весь текст посвящён анализу обозначившихся в процессе работы врачом неразрешимых проблем, каждая из которых структурно отводит себе отдельный абзац с предварительным обозначением её в первом предложении: начало третьего абзаца – “It’s not the patients”; начало четвёртого абзаца – “Nor is it their parents”; начало пятого абзаца с формулировкой трёх проблем, обозначенных одной буквой, – “In the end, it was the “Bs” that got me”; далее абзацы дробятся в чётком соответствии с перечислением и описанием каждой проблемы: “First the bureaucracy…”; “Now the bean-counting…”; “And there’s the BS…” Содержательно-концептуальная информация раскрывается именно в продуманной структуре текста с подбором слов, начинающихся на букву “B”, последнее из которых претендует на зашифрованную игру слов: “BS” – British Standard, “BS” – bullshit [14]. При всём многообразии стилистических приёмов и средств передачи экспрессивности, указывающих на переживания автора и весь спектр одолевающих её эмоций и чувств, мы декодируем данный текст как продукт тщательно продуманного решения, а не доказательство импульсивности, излишней эмоциональности или исключительно субъективного подхода к ситуации, сложившейся в системе здравоохранения. Детально выверенное структурирование текстового материала выступает косвенной гарантией надёжности предоставляемой информации, её объективности, убеждает в справедливости приводимых автором аргументов даже при отсутствии прямых ссылок и статистических данных. Автор предстаёт перед нами человеком не склонным к скандальному выяснению отношений на публике, но способным на логические умозаключения и решительные поступки, ставшие следствием многолетнего анализа ситуации.

Таким образом, неоспоримым остаётся тот факт, что декодирование как содержательно-фактуальной, так и содержательно-концептуальной типов информации публицистического текста требует не только внимательного и вдумчивого отношения к анализируемому материалу, но и практического опыта, что подчас становится трудновыполнимой задачей для большинства студентов. С учётом всех вышеприведённых примеров статей и их возможных вариантов декодирования информации стоит уделять особо пристальное внимание анализу реалий, идиоматических выражений, структуры текста, а также менее заметных стилистических приёмов, за которыми могут скрываться более увлекательные смыслы, чем это кажется при схематической и упрощённой работе с языковым материалом.   

1. Хасавов А.Д. Социально-антропологические особенности публицистического дискурса в контексте медийных коммуникаций // Коммуникология. – 2019. – Том 7, № 2. – С. 67-82. – URL: file: ///C:/Users/%D0%90%D0%B4%D0%BC%D0%B8%D0%BD%D0%B8%D1 %81%D1%82%D1%80%D0%B0%D1%82%D0%BE%D1%80/Downloads/19-17-1-PB.pdf (дата обращения: 22.03.2024).
2. Гаспарян Г. Межтекстовая концептуальная информация как форма выражения категории интертекстуальности // ՕՏԱՐ ԼԵԶՈՒՆԵՐԸ ԲԱՐՁՐԱԳՈՒՅՆ ԴՊՐՈՑՈՒՄ. –2018. – № 1 (24). – С. 143-152. – URL: http://publications.ysu.am/wp-content/uploads/2018/06/15.G.GASPARYAN.pdf (дата обращения: 22.03.2024).
3. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. – М.: КомКнига, 2007. – 144 с.
4. Ходякова Л.А., Супрунова А.В. Фоновые культурные знания как база для формирования общекультурной компетенции в процессе чтения текста // Ученые записки Орловского государственного университета. – 2017. – № 1 (74). – С. 236-241. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/fonovye-kulturnye-znaniya-kak-baza-dlya-formirovaniya-obscheku lturnoy -kompetentsii-v-protsesse-chteniya-teksta/viewer (датаобращения: 22.03.2024).
5. Манджиева Г.Э., Сарангаева Ж.Н. Понятие "фоновые знания" в современной лингвистике // Тенденции развития науки и образования. – 2021. – № 71-4. – С. 41-44. – URL: https://www.elibrary.ru/item.asp?id=45544607 (дата обращения: 22.03.2024).
6. Воронова Н.Г. Виды информации в тексте и способы их восприятия // Международный научно-исследовательский журнал. – 2021. – №11 (113). – URL: https://research-journal.org/archive/11-113-2021-november/vidy-informacii-v-tekste-i-sposoby-ix-vospriyatiya (дата обращения: 22.03.2024).

Список источников

7. Brooks David. How to Save a Sad, Lonely, Angry and Mean Society // The New York Times. – 2024. – URL: https://www.nytimes.com/2024/01/25/opinion/art-culture-politics.html (дата обращения: 22.03.2024).
8. Cambridge Dictionary. – URL: https://dictionary.cambridge.org/ (дата обращения: 20.03.24).
9. Wiseman Eva. The school reports are in – and they’re not good // The Guardian. – 2023. – URL: https://www.theguardian.com/education/2023/dec/10/eva-wiseman-the-real-reason-why-schools-are-failing (дата обращения: 22.03.2024).
10. Академик. – URL: https://academic.ru/ (дата обращения: 20.03.2024).
11. Апресян Ю.Д. Новый большой англо-русский словарь: в 3 т. / Ю.Д. Апресян, Э.М. Медникова, А.В. Петрова и др. – 5-е изд. – М.: Изд-во «Русский язык», 2000. – Т. 2. – 832 с.
12. Porter Tara. After 28 years, I’m leaving the NHS. And it wasn’t the patients who pushed me over the edge // The Guardian. – 2022. – URL: https://www.theguardian.com/commentisfree/2022/dec/07/28-years-leaving-nhs-patients-cost-cuttin g-bureaucracy (дата обращения: 22.03.2024).
13. Dolan Paul. The money, job, marriage myth: are you happy yet? // The Guardian. – 2019. – URL: https://www.theguardian.com/books/2019/jan/06/happiness-index-wellbeing-survey-uk-population-paul-dolan-happy-ever-after (дата обращения: 22.03.2024).
14. Collins Dictionary. – URL: https://www.collinsdictionary.com/dictionary/english/ (дата обращения: 20.03.2024).