Методика преподавания языка | Филологический аспект: Методика преподавания языка и литературы Методика преподавания языка и литературы Май 1 (4)

О некоторых аспектах работы с текстами интервью

Мочалова Татьяна Сергеевна
к. филол.н., доцент кафедры русского и других славянских языков, Дипломатическая академия МИД РФ, Москва, DAConfa@mail.ru

Аннотация: В статье автор делится своим опытом работы с текстами интервью при преподавании польского языка. В статье выделяются общие тенденции развития языков, например, расширение использования просторечной лексики, и особенности именно польского языка, которые влияют на процесс обучения.
Ключевые слова: польский язык, интервью, аутентичные тексты, вульгаризма, шаблонные фразы.

Mochalova Tatjana Sergeevna
candidat of philology, assistant professor, chair of the Russian and other Slavic languages, Diplomatic academy of Russia’s Foreign Ministry, Moscow

Abstract: The author of the article shares her experience of working with the texts of interviews when teaching Polish. The article singles out general trends in language development, e.g. a broader usage of colloquialisms, and specifics of the Polish language that make an impact on the teaching.
Keywords: the Polish language, interview, authentic texts, slangy word, clichés

Двусторонний перевод как форма контроля фигурирует в экзаменационных требованиях Программы по курсу иностранного языка (основного) лишь на так называемом профессиональном уровне (С1 по классификации Совета Европы). Не будет, однако, преувеличением признать, что подготовка к этому виду работы ведется в течение всего срока обучения. И если для перевода на продвинутом этапе предлагается, как правило, текст аутентичного интервью по вопросам, связанным с языком специальности (общественно-политическая тематика), то на начальном уровне слушатели могут переводить несложные диалоги, построенные на лексике общего аспекта, имеющиеся практически в каждом учебнике.

Целесообразность использования в практике преподавания иностранного языка составленных преподавателем, адаптированных и аутентичных текстов интервью, являющихся своеобразным компромиссом между устной и письменной разновидностями языка, представляется несомненной. С их помощью, кроме собственно формирования навыков перевода, решается целый ряд важных задач, причем не только лингвистических, но и культурологических. На материале «мини-интервью» удобно, например, вводить формулы речевого этикета, иллюстрирующие специфику ведения дискуссии на том или ином языке и поведенческие нормы, принятые в той или иной стране, рассматривать способы грамматической реализации элементов диалога и их лексическое наполнение [1, с. 55]. В современных условиях не возникает проблем с доступом к свежим материалам прессы, в том числе электронной, а значит, учащиеся получают возможность не только быть в курсе событий в стране, язык которой они изучают, но и ближе познакомиться с теми людьми, которые во многом определяют развитие этих событий, ведь достоянием гласности становятся, прежде всего, интервью с людьми «публичными», общественно значимыми.

При изучении польского языка слушатели практически сразу сталкиваются со спецификой форм обращения, использующихся в инициальных и финальных формулах, которые служат своеобразной композиционной рамкой любой беседы, в том числе и интервью. Преимущественно в интервью встречается нейтральная форма pan, pani, хотя наряду с ней – чаще, чем в русском языке – используются и всевозможные звания и титулы:

- Panie profesorze, pozwoli pan, że zapytam…

- Cofnijmy się, Panie Generale, do wydarzeń dosyć dawnych… („Polityka”)

- Czy Pan Marszałek widzi możliwość…rozwiązania tego problemu?

(„Panorama”)

В беседах с известными людьми творческих профессий иногда употребляется и почтительное mistrz. Такие примеры хорошо иллюстрируют своеобразие форм обращения в польском языке и несовпадение таких конструкций с соответствующими русскими [7]:

- Wspomniał pan, mistrzu, o pana koncertach w USA… („Fakt”)

Интервью, в том числе и составленные преподавателем, помогут научить слушателей представлять собеседника, обращаться к нему с просьбой представиться самому:

- Agnieszka Duczmal, dyrygent. Twórca, dyrygent I kierownik orkiestry kameralnej radia I telewizji. (O. Błażevicz)

 – Panie profesorze, napisał pan piękna ksiażkę o najważniejszych sprawach ludzkich. Dlatego dzś chciałbym z panem porozmawiaċ… (Wywiad z J.Iwaszkiewiczem)

 – Oprócs tego, że jesteś znanym muzykiem, kompozytorem, wykonawcą, liderem grupy perfekt, słowem wybitną indyzidualniścią artystyczną to jesteś człowiekiem, niezadowolonym z sytuacjimuzyka rockowego I starasz się coś zmienić. (M.Butrym)

 – Poproszę może najpierw o dane personalne… (Rzeczpospolita)

 – Zanim przejdzievy do spraw artystycznych, przedstawcie się I powedzcie chociaż parę słów o swoich ostatnich występach. (Wywiad telewizyjny)

Надо сказать, что в текстах интервью на удивление мало степеотипных формул приветствия и прощания. Беседы завершаются обычно комплиментами в адрес собеседника, выражением благодарности и пожеланиями успехов:

 – Pragnęłabym z panią rozmawiać bez końca…, ale w tym momencie przerywamy. Spędziłyśmy razem dość dużo csasu I były to dla mnie piękne chwile… Mam nadzieję że będą też okazje do następnych spotkań. Z całego serca pani dziękuję… (“Gospodyni”)

Между инициальной и финальной формулой практически в каждом интервью можно найти массу других, входящих в традиционный перечень коммуникативных намерений и облегчающих генерирование текста. Это обороты, выражающие просьбу, извинение, уточнение, сомнение, согласие, возражение, оценку и т.п. (ср.: Prosiłabym o sprecyzowanie; Pan mi wybaczy; Może żle zrozumiałem, ale…; Nie byłbym taki pewny; ależ oczywiście! Nie jest to dla mnie takie oczywiste; Podziwiam trud, jaki pan sobie zadał!).

В текстах интервью содержится богатый арсенал лексических и грамматических средств, призванных помочь строить высказывание в соответствии с общепринятыми языковыми нормами. В лексическом плане это, например, слова (wspaniały, niby, niewiarygodnie, cudownie), выражения, смягчающие категоричность (racsej, najprawdopodobniej, kontrowersyjny, odnoszę wrażenie, wydaje mi się). В грамматическом, в частности, - формы повелительного и сослагательного наклонения (Niech się pani nie gniewa; Miejmy nadzieję; Chciałbym zapytać; Prosiłabym o odpowiedż; czy mógłby pan wymienić; nie zgadzałabym się; skłaniałbym sięraczej), сравнительной и превосходной степени прилагательных и наречий (bardziej ścisły, jeden z najznakomitszych; jak najwyrażniej; nie najgorzej), звательного падежа существительных (Panie Pośle; Mistrzu)  и др. Здесь стоит отметить, что, являясь изначально текстом устным, интервью не должно быть перегружено элементами, свойственными письменной разновидности языка, к которым относятся, например, длинные предложения, отглагольные существительные, конструкции с пассивом [6, с. 124-125]. Они, по меткому замечанию опытных журналистов, являются «ядом, которым можно пользоваться лишь в гомеопатических дозах. В противном случае эта отрава действует парализующе, уничтожая достоверность сообщения и энергетику текста» (перевод автора) [11, c. 23]. Поэтому слушатель должен уметь грамотно и без ущерба для смысла дробить фразы, подбирать синонимичные модели, пользоваться при переводе реплик синтаксическими трансформациями.

Цели и задачи работы с текстами интервью на продвинутом этапе выглядят существенно иначе: научив слушателя строить (и, соответственно, переводить) своеобразный каркас беседы, основное внимание преподаватель уделяет его наполнению, то есть языку специальности. Таким для слушателей Дипломатической академии является, прежде всего, язык средств массовой информации, язык политики. Опуская рассуждения о правомерности выделения такой функционально-стилистической разновидности литературного языка, вслед за Б.Вальчаком можно, видимо, признать (по крайней мере, условно), что язык политиков, людей, с ними связанных (советники, пресс-секретари, политтехнологи, специалисты по рекламе и связям с общественностью и т.п.), и журналистов, освещающих их деятельность, отличается от других [10].

Процессы, происходящие в последнее время в языке польских и российских средств массовой информации, выглядят примерно одинаково: избавившись от надоевших штампов, набивших оскомину клише, сбросив оковы цензуры (в том числе, к сожалению, и языковой), журналисты стали писать иначе. Нарушилась определенная герметичность языка политики, его попросту захлестнула волна разговорной и просторечной лексики, в него проникли жаргонизмы и даже вульгаризмы [4]. Язык прессы стал более живым и демократичным, но одновременно и более небрежным, допускающим многочисленные нарушения когда-то незыблемых норм. Изменения, происходящие в языке СМИ, неизбежно влекут за собой необходимость переориентации преподавателя иностранного языка (речь идет о преподавании языков бывших соцстран): если несколько лет назад работа с лексикой общественно-политического аспекта строилась преимущественно на «шаблонных» фразах, которые присутствовали в каждом репортаже, выступлении, речи, отчетном докладе, интервью, то сейчас дело обстоит гораздо сложнее [3, с. 215]. Язык политики формируется в парламентских дискуссиях, в теледебатах, на митингах. Каждый политический деятель, выступая перед публикой (а любое интервью - это всегда публичное выступление), «рекламирует» себя, свою точку зрения, свои программные цели, для достижения которых хороши все средства, с том числе и языковые. Понятие «язык специальности», таким образом, в значительной степени оказывается размытым, т.е. на занятиях гораздо большее внимание приходится уделять работе с лексикой разных пластов, изучению фразеологии. Анализируя тексты интервью последних лет, можно выделить несколько наиболее заметных явлений, свойственных польскому языку. Это, в частности, «интернационализация» лексики за счет массового проникновения в него англицизмов (Happening, image, support, gadżety, w fanklubie, w fast foodach, otrzymujesz cash) и компьютерного сленга (demo, logo, distro – “dystrybucja”, info – “informacja”), использования в словообразовании формантов типа ultra-, super, extra, mega-, «иноязычных» морфем типа total (totalny, tatalnie, generalnie) и т.д. Одни слова такого типа уже освоились и прижились в польском языке, другие нередко звучат излишне претенциозно (ewidentny postęp; zostaliśmy mocno zanegowani; dywersyfikacja, szerokie spektrum), третьи просто употребляются неправильно (adoptować – adaptować; puryzm – purytanizm; akwen wodny; fan – fanatyk).

Стремясь быть оригинальными, привлечь к себе максимальное внимание, ньюсмейкеры стараются использовать модные слова, в том числе и жаргонизмы (niesamowicie udany; niesamowici ludzie; totalnie piękny; generalnie rzecz biorac; nie od wczoraj jestem w tym temacie; w podobnych klimatach; zero kontroli; to wymaga grubej kasy), своеобразные неологизмы (kuflować się – “pić piwo”; siemano – biografia, od “jak sięmasz”), экспрессивные пейоративные образования (atuty tego piśmidła; długaśne wywiadziska). В нарушение всех стилистических законов, беседуя о важных исторических фактах и событиях, политики сплошь и рядом изъясняются просторечным языком: Jeżeli zachód … wepchnął nas w to bagno, niech teraz pomoże nam się z niego wydostać. (“Reporter”)

Язык нередко становится орудием сознательного эпатирования собеседника (а значит, читателей, слушателей или зрителей). Уже не считается зазорным критиковать оппонентов, обвиняя их в глупости, используя обидные прозвища и вульгаризмы (nikczemny kłamczuszek; twarda baba jak na panienkę; w Sejmie są złodzieje I inni przestępcy; zdrajca), а также:

- … należy dod politycznych pitekantropów, które potrafią artykułować jedynie akty agresji i arogancji” (poseł Niesiołowski o pośle Cimoszewichu)

- a ja im odpowiadam:… A wy, chamy, nie mieliście złotego rogu, gdy byliście premierami i ministrami?” (L.Wałęsa) [9].

Конечно, и на продвинутом этапе можно работать с текстами интервью в большей или меньшей степени адаптированными, «вычищенными», не содержащими подобных лексико-стилистических «отклонений». Представляется, однако, что правильнее заранее знакомить слушателей с возможными трудностями перевода, подбирать специальные упражнения и тексты, насыщенные словами и оборотами [5], которые вряд ли можно найти в обычных двуязычных словарях (в изобилии такие материалы содержатся, например, в польских журналах “Nie” и “Wprost” и их электронных версиях), учить их пользоваться толковыми и специальными словарями [8].

В заключение стоит, пожалуй, остановиться еще на одном важном аспекте перевода вообще и работы с текстами интервью в условиях Дипломатической академии в частности. Практика показывает, что, к большому сожалению, не все слушатели в равной степени подготовлены к этому виду работы. Многие из них испытывают значительные трудности с восприятием информации на слух, с ее запоминанием и последующим воспроизведением. Преподавателю приходится составлять и подбирать специальные упражнения, нацеленные на развитие мнемонических способностей учащихся (членение фразы на смысловые блоки, перевод предложений с постепенным «нанизыванием»» и усложнением информации, конспективная запись услышанного и т.п.) [2], т.е. заниматься работой, несомненно, полезной, но трудоемкой и напрямую не связанной с преподаванием иностранного языка.

Немало проблем у слушателей возникает и на почве многочисленных пробелов в знании русского языка, что также усложняет задачу преподавателя. Он должен не только исправлять допущенные ошибки, но и стараться предупреждать их дублирование при переводе текстов (ср., например, перевод *akwen wodny - *водная акватория; * (naj)bardziej optymalny - *(наи)более оптимальный; *wybierając save, otwiera się następne okno dialogowe - * нажимая save, открывается следующее диалоговое окно и т.п.).

Таким образом, даже беглый обзор некоторых аспектов формирования навыков перевода на материале текстов интервью показывает, насколько разноплановы и многообразны языковые и экстралинглистические проблемы, сопровождающие этот вид работы. Тем не менее, начиная заниматься им уже на ранних этапах изучения иностранного языка, можно быть уверенным, что желаемые результаты будут достигнуты.

1. Зоткина И.В. Использование ролевого репертуара языковой подготовки учащихся в формировании навыков и умений профессиональной коммуникации // Профильная школа. М. : 2011. № 3. С. 53-57.
2. Коптелова И.Е. Когнитивные грамматические игры // Иностранные языки в школе. М. : 2018. № 4. С. 15-19.
3. Мочалова Т.С. О политике по-польски. Из опыта обучения языку специальности // Славянский мир: язык, литература, культура. Сб. материалов международной научной конференции. МГУ. 2018. С. 214-217.
4. Мочалова Т.С. От ошибки к норме? О своеобразной экспансии разговорного языка // New World. New Language. New Thinking. Сб. Материалов конференции. ДА МИД РФ. М. : 2018. С. 140-147.
5. Просвирина О.А. Семантический и дистрибутивный анализ лексики при подготовке материалов профессионального модуля // New World. New Language. New Thinking. Сб. Материалов научно-практической конференции. ДА МИД РФ. М. : 2018. С. 151-157.
6. Степанова С.Ю. Анализ устной и письменной речи в современном новостном политическом дискурсе // New World. New Language. New Thinking. Сб. материалов конференции. ДА МИД РФ. М. : 2020. С. 121-131.
7. Шапкина О.Н. О языковых единицах, отражающих национальные особенности польской культуры, в учебниках польского языка как иностранного // Россия и Запад: диалог культур. Сб. статей XIX международной конференции. МГУ. М. : 2017. С. 171-181.
8. J. Anusiewicz, J. Skawiński „Słownik polszczyzny potocznej”, Warszawa – Wrocław, 1996; S. Kania „Słownik argotyzmów”, Warszawa 1995; M. Bańko „Słownik wyrazów kłopotliwych”,Warszawa 2003; M. Grochowski „Słownik polskich przekleństw i wulgaryzmów”,Warszawa, 2002.
9. E. Kołodziejek. „Językowe środki zwalczania przeciwnika, czyli o inwektywach we współczesnych tekstach politycznych”. Język polityki a współczesna kultura polityczna” pod red. J. Anusiewicza i B. Sicińskiego. Wrocław, 1994.
10. B. Walczk. „Co to jest język polityki?”: „Język polityki a współczesna kultura polityczna” pod red. J. Anusiewicza i B. Sicińskiego. Wrocław, 1994.
11. M. Ziomecki, K. Skowroński, T. Lis. „ABC dziennikarstwa”, Warszawa, 2002, s. 23.