Языки народов зарубежных стран Европы, Азии, Африки | Филологический аспект №2 (34) Февраль, 2018

Вопросительные выражения с обстоятельственным значением и их вклад в смысл высказывания – по данным японского языка

Чиронов Сергей Владимирович
канд. филол. наук, доцент, заведующий кафедрой японского, корейского, индонезийского и монгольского языков, Московский государственный институт международных отношений (МГИМО, Москва)

Аннотация: В статье на основе корпусных данных проводится обзор ситуаций употребления вопросительных слов к обстоятельствам в японском языке. Среди параметров организации этого массива выразительных средств выделяются семантический (тип обстоятельства – цели и причины, образа и способа действия, степени, результата) и прагматический (специализация на определённых типах квестивных высказываний). Среди факторов асимметрии массива указывается на нелинейные отношения между представителями двух этимологических пластов вопросительной лексики.
Ключевые слова: слова: японский язык, обстоятельство, вопрос, корпусные данные

Chironov Sergey Vladimirovich
candidate of philology, assistant professor, head of Japanese, Korean, Mongolian and Indonesian department, Moscow state university of international relations – MGIMO, Russia, Moscow

Abstract: This paper uses corpus data to review the contribution of different types of Japanese wh-words (analogous to WHERE and HOW) to the meaning of the utterance. We are able to trace differences between them along the semantical lines (types of adverbial such as reason and goal, means and way of action, degree and result). Another division is by pragmatic features such as reflections of speech politeness and specialized usage in rhetorical, investigative questions, question-offers and other types of questive speech acts. The above features are connected, though not in a linear way, to the two etymological layers of the Japanese wh-words.
Keywords: Japanese language, wh-words, question, corpus data

Цель этой небольшой работы – пролить свет на некоторые неясные моменты вокруг оформления определённого типа вопросов в японском языке. Объект нашего внимания – вопросы к обстоятельству, которые по-русски в целом и общем могут быть сформулированы как почему? и как?

Неясность 1. За указанную довольно узкую зону значений в японском отвечает немало лексических единиц. Ещё больше их оказывается, если, следуя общему принципу прагматического анализа, когда первичным считается не морфологический статус объектов анализа, а их функционал, параллельно с самостоятельными лексемами рассматривать и их устойчивые сращения – конлексы, и выражения более свободной сочетаемости. До какой степени можно считать все эти единицы взаимозаменяемыми? Или, если сформулировать вопрос иначе, зачем с практической точки зрения требуется такое разнообразие?

Неясность 2. В массиве японских выразительных средств со значением вопроса к обстоятельству наблюдается смешение единиц из различных слоёв языка, в определённом смысле дублирующих друг друга. Старописьменному ряду ika- (ikaga, ika-ni…) соответствует ряд do- (doo, donna-ni…),  встроенный в современную систему вопросительных и указательных слов (т.н. ko-so-a-do). С книжным nani(ga)yue-ni, как и большинство старописьменных выражений, представляющим «высокий» стиль, соседствует naze, как минимум лишённое вежливостной «накрутки». Так ли верно, однако, было бы представлять этот блок выразительных средств в виде правильного массива, одинаково «проходимого» по всем параметрам-измерениям? Или среди ячеек этой условной таблицы найдутся незаполненные, а в многомерной структуре – искажения?

Неясность 3. Наиболее распространённым является взгляд на большинство исследуемых единиц как на неопределённые местоимения (вслед за С.Куродой); именуются они также вопросительными словами, wh-словами по аналогии с английским языком [1; 4]. Однако есть и работы, где по крайней мере naze и doo отнесены к маркерам вопроса [5] на правах наречий, соседствуя притом с другими модификаторами вопросительных высказываний, как ittai и hatashite [3]. Оправданным такой подход представляется в том смысле, что исследуемые единицы, отвечая за обстоятельственные значения, составляют вопрос именно к обстоятельству, и в данном смысле можно считать их своего рода «вопросительными наречиями». Насколько правомерно, однако, считать их собственно маркерами вопросов или определённых их типов [2]? Для этого прежде всего необходимо удостовериться, семантический вклад в смысл высказывания соответствует каждой из них.

Отталкиваясь от приведённого функционального критерия, нам представляется адекватным говорить о вопросительных выражениях, включающих единицы разной степени устойчивости. Здесь имеется различие с понятием вопросительной фразы [4], включающей также подчинённые члены, не имеющие отношения к формулированию собственно вопроса.

Как указывается в литературе, в японском языке такие единицы в целом являются полярными [1; 7], допуская употребление либо с вопросительной частицей ka (в зависимости от регистра речи допускается её замена на yara, dai/kai или опущение при условиях соблюдения интонационного рисунка, а также усиления вопроса иными средствами, в частности, контрастно-выделительным wa и актуализатором no), либо с универсальным кванторным оператором mo, притом значение с примыкающей вопросительной частицей даёт значение неопределённости, как рус. -то, -нибудь и т.п. Оказывается, однако, что не все из единиц в нашем массиве связываются универсальным квантором, а также выступают в выражениях неопределённости. Так, это признаётся в отношении слова naze [4, с. 10]. С dono yoo-ni shite в аналогичных сочетаниях в нашем материале также имеется единственный пример (который оценивается информантом как «не слишком естественный»), не считая двух переводных. Типологически это, похоже, вовсе не уникальная черта, ср. выбивающиеся из «таблицы» вопросительно-указательных слов нем. etwas, англ. somewhat, anyway. Так или иначе, в японском языке ряд средств, выходя из системы вопросительно-указательных средств, становятся специфическими участниками лишь вопросительных высказываний.

Однако всё же синтаксическое поведение единиц остаётся вне основного фокуса нашего внимания, которое должно быть сосредоточено на прагматике их употребления. Такую необходимость диктует прежде всего практика преподавания и использования языка, в том числе перевода. Для того, чтобы оценить возможности их употребления, мы обращаемся к материалам корпуса [6], на данном этапе ограничивая область исследования примерами из прессы (с редкими исключениями). Этот тип источников представляется нам оптимальным с точки зрения широкой представленности разнообразного материала, в том числе не только напрямую обращённого к широкой аудитории, находящейся вне прямого контакта с журналистом, но также и цитатного характера, что даёт нам возможности на компактном материале проследить разнообразные ситуации употребления.

1. В вопросе о причине наиболее частотны два квазисинонима – naze и dooshite. Первый покрывает сферу причины или основания действия, в первом случае понимаемую ретроспективно как детерминацию закономерностями внешнего мира, во втором – происходящую из внутренних установок человека и в силу этого связанную с понятием цели.

С точки зрения регистра речи слово характеризуется отрицательным значением показателя «учтивость», что само по себе не помещает его автоматически в разряд грубых, см. разные эффекты в рус. что это (допустимо в эмоционально «расцвеченном» пересказе собственных мыслей) и чё это (однозначно грубо). Эффект грубости возникает лишь там, где обозначающее получает привативный характер, иначе говоря, маркером межличностного отношения становится отсутствие выражения вежливости. Это не касается контекстов, удалённых от социального взаимодействия, таких, как размышление вслух или пересказ речи вне актуального речевого обмена.

В плане иллокутивной модификации лишенность вежливостных показателей создаёт лишь эффект прямого вопроса, в чём-то сравнимого с функциями истинного иллокутивного модификатора ittai. Спрашивающий хочет получить более определённую и конкретную информацию, чаще – об уже совершённых действиях, о причинах наличной ситуации, см. частотность появлений с маркером последнего no ka (73 из 160 вхождений в газетах), притом 22 о прошедшем времени:

外で働いて生計を立てるようになった。今は造船所で船内清掃をしている。それでも、なぜ店を続けるのか。「なぜ生きているんでしょう。働いて食べて寝て、それだけ？ // Нашёл работу в другом месте, сейчас вот убирается на судах на верфи. Но почему он при этом продолжает держать магазин? «А зачем человек живёт? Просто чтобы работать, есть и спать?... (газ. «Асахи симбун» 17.10.2004) [6] – в обоих случаях вопрос обращается не «в лоб» собеседнику, а как бы «в воздух», в первом случае имеет пересказ вопроса, который сам мы не услышим (следует уже ответ на него), во втором – вопрос-рассуждение, не требующий у адресата прямого ответа.

労組は長年にわたって是正を求めてきたが、事態は悪化する一方だ。なぜ、不払い残業が増えているのか。同省は、「不況による業績不振で人件費を抑えている。// Профсоюз много лет требовал исправить положение, но ситуация только усугублялась. Почему же распространяется практика неоплачиваемых сверхурочных? Министерство указывает: из-за кризиса предприятия испытывают проблемы и стремятся сократить расходы на персонал.  (газета «Майнити» 12.6.2003) = вопрос-рассуждение, в той степени, в которой звучит резко, выполняющий цель «разгонки» динамики монолога.

По сравнению с naze вопрос с dooshite несёт в себе меньшее устремление к получению конкретного знания, а значит, и меньшей нажим на собеседника. Пропорция с «лакмусом» актуализированности требуемой информации - noka здесь меньше, уже 13 из 35 вхождений. При этом наряду с запросом информации от конкретного контрагента сохраняются и вопросы «в воздух», служащие разметкой для монологического рассуждения:

２年前にスタートしたばかりの支援費制度は、どうして破綻したのか。当初の国の見込みを大きく上回る利用があり、// Почему же провалилась система субсидий и поддержки, введённая лишь два года назад? Вначале прибыль значительно превышала целевые показатели… (говорящий сам переходит к ответу) (газ. «Майнити» 17.12.2005) [6]

В вопросах с ясной адресацией прочитывается большее стремление говорящего сохранить гармоничность общения (по сравнению с мотивом получения информации). Укор смешивается с увещеванием, а упрёк, наоборот, как бы смягчается декларируемым желанием разобраться, что же привело к отрицательно оцениваемому результату:

町村外相は会談後、記者団に「（謝罪と補償が）どうしてできないのかと２度、３度申し上げたが、根本の問題は歴史だと、すれ違いの考え方しか提起されなかった。大変に残念だった」と語った。// Мининдел Матимура заявил журналистам: «Мы неоднократно спрашивали, почему нельзя (предложить свои извинения и компенсацию), но нам в ответ лишь излагали основополагающий подход в том смысле, что в основе всех расхождений – история. Этот результат достоин глубокого сожаления» (газ. «Асахи симбун» 18.4.2005) [6], ср. ткж.

「原潜の救助活動は適切であった」と認めているが、調査活動をせず、どうして落ち度がなかったと言えるのか。// Было признано, что «спасательные работы в связи с аварией АПЛ были организованы должным образом», но как можно утверждать, что не было упущений, если подробного расследования не было? (газ. «Хоккайдо симбун» 15.2.2001) [6]

Горечь от незаслуженности негатива, обида, эмоциональное переживание за вопросом «перетекают» в вопрошание к внешнему миру, см. текст ремарки:

「９・１１」を迎え、世界各地でますます激しくなるテロと暴力の連鎖に「どうして」と悲しみを募らせ「こんなことのない世界に」と訴えた // После 11 сентября распространение по всему миру терактов и насилия вызывают в нас грусть, заставляя спросить «почему?» и воззвать к другому миру, где «ничего этого не будет» (газ. «Кобе симбун» 12.9.2004) [6]

Как бы там ни было, в обоих случаях говорящий смягчает свой вопрос адресацией к общим основам логики собеседника, скорее нежели к конкретным его целям. По сравнению с ними, вопрос с nan-no tame-ni, где, наоборот, чётко вербализуется этот аспект, встречается в таких речевых ситуациях, где требования вежливости отметаются в силу самого характера речевого акта. В первую очередь это – вопрос-упрёк либо с досадой, либо, фигурально говоря, с некоторым заламыванием рук, ср. рус. к чему:

館長（五六）も「非核三原則を崩せば、被爆国日本の核兵器廃絶への訴えは力をなくす。何のために被爆の実相を伝えてきたのか。やるせない」と声を落とした。 // 56-летний директор мемориала тоже говорит со вздохом: «Если нарушить три безъядерные принципа, это подорвёт все наши требования о полном запрете ядерного оружия. К чему же мы всё это время рассказывали о трагедии атомной бомбардировки? Горько на душе» (газ. «Тюгоку симбун» 1.6.2002) [6]

Гибридный характер такого речевого акта – в том, что фактически под видом вопроса высказывается отрицательное отношение к последствиям действия, что позволяет рассматривать высказывание как предостережение в отношении адресата.

Напротив, как совершенно «канонический» звучит вопрос о цели действия с выражением nan-no mokuteki-de, ср. досл. рус. с какой целью (говорящий не имеет информации, которую запрашивает):

７０歳以上の家族がどういう目的で運転しているのか質問したところ、「買物のため」（２８．０％）// 28% респондентов в ответе на вопрос, с какой целью осуществлялось вождение, назвали шопинг… («Белая книга полиции» 2005)

Прямизна вопроса, не «обрамлённого» сколь-нибудь косвенными хеджами, ограничивает его употребление контекстом, близким к допросу – то есть, такой ситуации, когда адресату вменяется в обязанность предоставить интересующие говорящего сведения. Более высокую долю по сравнению с другими выражениями здесь составляют высказывания депутатов парламента, ставящих вопросы, когда пытаются разобраться в той или иной ситуации.

2. Группа обстоятельств образа действия включает выражения семантически неоднородного содержания. Так, в вопросе с doo yatte (досл. = как сделав) говорящего интересует «способ действия» как рецепт, технология, последовательность составляющих сложное действие простых компонент. Соответственно, в тематическую часть высказывания попадает чётко осознаваемое целевое состояние, причём ему вполне может соответствовать глагол не акциональной семантики:

三日月大造委員 偽装のノウハウはどうやって知ったのか。氏 独自に考え出した。// Депутат Микадзуки: Как вы узнали ноу-хау подделки? Обвиняемый: Я сам его придумал. (газ. «Асахи симбун» 15.12.2005) [6]

Помимо вопрошания о настоящем и прошлом, где имеет место канонический вопрос, такое содержание характерно для высказываний о будущем – тогда имеет место запрос совета, размышление:

オフィスでも上司から部下から、そして男性から、どうやって好印象を得られるか考える。// Давайте подумаем, как произвести хорошее впечатление на начальство, подчинённых в офисе, на мужчин (газ. «Коти симбун» 13.1.2004) 

Конкретность запроса вполне сочетается с настройкой вопрошания на актуализированную информацию – no ka появляется в 3 из 8 вхождений, из которых также 3 – о прошлом:

地上デジタル放送の開始。何を、どういう基準で、どうやって伝えるのか。メディアとして、存在の根幹を問われる一年だった。// Начинается наземное цифровое вещание. Что, на основе каких стандартов, как вещать? Это был год самых основных вопросов для СМИ (газ. «Асахи симбун» 26.12.2003) [6]

В случае dono yoo-ni говорящего интересует именно «образ действия», то есть не состав и последовательность действий, а набор характеристик и параметров. Интерес также достаточно конкретен (no ka 12 из 27), но в меньшей степени ориентирован на прошлое (3 из 27):

この数値は、どのように計算するのか。まず掘削調査や歴史的史料から、過去の地震履歴を洗い出す。// Как рассчитывается этот коэффициент? Вначале из данных георазведки и исторических материалов выявляется история сейсмоактивности (газ. «Иомиури» 12.2.2002) - с doo yatte в фокусе внимания была бы сама техника подсчёта, здесь же речь скорее об общей идее действий – ведь «выявлять» в последующем объяснении, право, мало говорит о том, какие конкретные действия для этого предпринимаются; ср.

特に、精神障害者への施策はどこからどのように始めたらいいのか。// Прежде всего, с чего и как следует начинать политику в отношении лиц с когнитивными расстройствами? (газ. «Майнити» 17.12.2005) [6] – речь не о конкретном способе начала, например, принятии закона, проведении кампании и т.д., а о условиях и посылках таких действий.

В отличие от doo yatte, набор параметров и вопрос о нём здесь вовсе не ограничен в своём предмете активным действием. Эти вопросы могут задаваться и о стативном состоянии, и об отношении. В отсылке к содержанию процесса или понятия dono yoo-ni, как мы увидим ниже, сближается с doo:

夢はどのように現実とかかわっているのか。レム睡眠時にうなぎのにおいをかがせる実験を行うと、// Как связаны сны и реальность? В эксперименте стимулянтом выступал запах кролика во время сна с быстрыми движениями глаз, и… (газ. «Ниигата симбун» 17.4.2005) [6]

Понятно, что чем более абстрактно и широко ставится задача, тем большая схожесть возникает между параметрами, последовательность и общим содержанием действий, а следовательно, и взаимозаменяемость между doo yatte, dono yoo-ni и doo возрастает:

構造改革という大きな流れの中、小さな町や村はどのように生き残ればいいのか。// Как в рамках глобальной тенденции структурных реформ выжить маленьким городам и посёлкам? (газ. «Кавакита симбун» 20.1.2003) [6]

Своего рода гибрид doo yatte и dono yoo-ni с точки зрения употребления представляет собой dono yoo-ni shite, содержащий вербализации идей как образа, так и акциональности. Особенностью его, однако, является резкий крен в зону неформального общения. В газетах не встречается ни одного примера с ним – против 138 на интернет-форумах:

女性の人は異性にどのようにしてアプローチされたいですか？素直にしてほしいですね。計算とか駆け引きは嫌です。。。// Как девушки хотят, чтобы к ним подходил противоположный пол? По-честному, вот как. Без расчёта и соперничества… (форум сайта «Яху» 2005) – заменимо с dono yoo-ni, тогда как с doo yatte получится что-то вроде вопроса о технологии знакомства, ср.

そのような方達はどのようにしてそこまで英語が出来るようになったのですか？英語の先生ですか？それとも独学ですか？// Как таким господам удалось настолько овладеть английским языком? С учителем? Или самообучением? [6] – напротив, вопрос о технологии действий (см. варианты ответа далее), где можно подставить doo yatte.

Исторический аналог doo shite и dono yoo-ni shite – ika-ni shite, напротив, встречается хотя в целом очень редко, но всё же чаще в газетах (3 вхождения против 1 на форумах). Из немногочисленных примеров все относятся к вопросам о способе, технологии будущего действия, причём даже в газетном тексте вопрос ставится не прямо собеседнику, а упоминается в придаточном предложении. Перед нами – пример архаизма, сохраняющегося в системе языка за счёт закрепления за ним функции маркера высокого стиля:

という話はよく聞きます。 ですからこれからのポイントは、いい酒に接する機会をいかにしてつくるかです。ささやかな試みですが、// … - вот что часто приходится слышать. Так что давайте зададим вопрос так: как дать людям повод попробовать хорошее сакэ? Робкая попытка, которую мы предприняли… (газ. «Тюгоку симбун», веч. вып. 10.5.2004) [6]

3. Вопрос к обстоятельству степени – главная функция donna-ni, в газетных текстах встречающегося лишь в экскламативах (все 4 вхождения), причём в специфическом контексте мечтательного вопроса-восклицания. Изображается всегда идеальная ситуация, примеров использования в ситуации типа рус. как же холодно! нет. Это один из контекстов, не требующих заключительной частицы ka. Вместо этого стандартным следует считать окончание на предположительную форму (shiyoo), что говорит о смене полярности единицы:

自然に敬意や思いやりがにじみ出る正しい日本語が話せたら、どんなにすてきでしょう。// Как здорово было бы научиться говорить на правильном японском, чтобы естественно проявлялось уважение к собеседнику, внимание к нему! (газ. «Майнити» 28.8.2003) [6], ср.

自民党の安倍晋三幹事長は山形市内での街頭演説で「家族四人が将来、日本で暮らせたらどんなにいいだろうというのが曽我さんの望みだ。// Председатель руководящего совета ЛДПЯ С.Абэ, выступая в г. Ямагата, заявил: «Как было бы хорошо, если бы вся семья из 4 четырёх человек в будущем поселилась бы в Японии! – это мечта самой г-жи Сога» (газ. «Кобе симбун» 10.7.2004) [6]

Вообще данное «искривление» в лексической системе в определённом смысле симметрично смещению среднего члена в ряду ko-so-a-do, sonna-ni в статус деинтенсификатора отрицательной полярности = (не) так уж, что даёт более полную картину «разрушения» ряда в этом звене. С другой стороны, специализации donna-ni на экскламативном контексте явно спосшествует наличие «тыла» квазисинонимов, годных отвечать за «смежные» значения степени. В их числе – ikura, в газетных тектах целиком покрывающее уступительные значения с универсальной кванторностью, в том числе и с достаточно далёкой деривацией от собственно квантифицируемого значения:

日本道路公団の藤井治芳総裁更迭を決定したことについて「いくら総裁であろうと、いいかげんなことをやる人は許さない。これが小泉改革だ」と… // … в отношении отставки главы Японской дорожной корпорации Х.Фудзии: «Сколько ни будь председатель, а безответственное поведение недопустимо ни для кого. В этом смысл реформ правительства Коидзуми» (газ. «Кавакита симбун» 13.10.2003) [6]

Собственно вопрос к обстоятельству степени выражается сейчас аналитически – сочетаниями со служебными словами dore hodo и dore kurai:

今年は天候に恵まれず「盗難よりも今はどれくらい実を付けるかが心配」と話す農家もいる。// В этом году погодные условия нам не благоприятствуют, и фермеры поговаривают: «Скорее чем воровство, проблема сейчас – насколько урожай вообще вызреет» (газ. «Коти симбун» веч. вып. 8.5.2004)

По самой природе своего значения, впрочем, и эти употребления таки не лишены экскламативности или во всяком случае допускают это толкование:

しこの本を読めば、クローン人間がいかに切実にわれわれの日常に結びついているのか、どれほど現実的な要請がそこにあるのかが、グロテスクなほどに実感される。// Если прочесть эту книгу, то просто до гротескного осознаёшь, как клонирование взаимоувязано с нашей повседневной жизнью, насколько реальный спрос стоит за этим (газ. «Иомиури» 22.4.2001) [6]

Освобождено от экскламативной интерпретации, похоже, выражение dono teido(-ni oite):

問題は、２国間または地域自由貿易協定が、貿易の自由化をどの程度カバーするかにある。// Вопрос в том, в какой мере 2-сторонние или региональные ЗСТ покрывают тематику свободной торговли (газ. «Майнити» 8.11.2003)

В историческом аналоге слова donna-ni - ika-ni сочетаемость с частицей ka сохраняется, то есть смены полярности не происходит. Более того, экскламативное употребление оказывается не единственным, имеются также примеры вопросов о способе и образе действия. Но в «живом» вопросе слово больше не звучит – везде оно встречается либо в придаточном, либо в отдельно озвучиваемом вопросе, который можно рассматривать как парцелированный вариант придаточного, так как он не обращён напрямую к адресату, а может быть без смысловых потерь «вклеен» в последующее предложение:

何よりも問われているのは、二百日後に向けた対策をいかに練り上げるかである。 // Самый острый вопрос – как выстроить систему мер на период после истечения 200 дней (временных ограничений) (газ. «Ниигата ниппо» 6.5.2001) [6]

Как активно используемая риторическая фигура вопрос-восклицание с лёгкостью образует репризы и циклы:

それに比べ五〇年代から六〇年代にかけてのアメリカ映画はいかに面白かったか。活劇一本に、いかに観客を引き込む魔力があったか。// По сравнению с ними как интересны были американские фильмы 50-60-х годов! Насколько они вовлекали зрителя в события сюжета! (газ. «Майнити» 21.1.2001) [6]

Актуализатор no (ka), возможный, конечно, только в невосклицательных контекстах «истинных вопросов», встречается лишь в 4 из 50 вхождений, да и то сопровождает вопросы зачастую довольно «праздные», отвлечённые, упрятанные от остроты прямой адресации в придаточные предложения:

戦後日本の世論が、メディアの変遷とともにいかに変容したのかを詳細に追っている。// Подробно показано, как же изменилось общественное мнение Японии вместе с метаморфозами в СМИ в послевоенный период (газ. «Кобе симбун» 17.8.2003) [6]

4. Наиболее краткое (в силу чего от него как бы можно было ожидать наиболее общего, своего рода якорного значения) вопросительное слово doo вместо некого интегрального значения, однако, демонстрирует одну функцию, выдающуюся за пределы собственно обстоятельственных значений, в которой не может быть заменено никаким другим словом из массива. Речь идёт о вопросе к содержанию придаточного изъяснительного, допускающего, как и в других языках (пусть и с различными тонкостями) подъём в структуру главного предложения с получением статуса подлежащего. Вопрос такого рода не чужд, например, многим европейским языкам – ср. как ты находишь это? / comment trouves-tu cela? и т.п. Отсюда – уникальная в изучаемом массиве сочетаемость с предикатами ментального и вербального действия (8 с kangaeru = думать, с miru = рассматривать 7, omou = считать 4, hyooka-suru = расценивать 3 и т.д.):

沖縄の米軍基地を、どう考えますか。加藤氏 現状のままではすまない。// Вопрос: Как вы расцениваете нахождение американских баз на Окинаве? Като: Нынешнее положение – неправильное. (газ. «Асахи симбун» 4.9.2001)

Такой же по сути трансформ изъяснительного придаточного ожидается в ответе на вопрос, где в вопросительное слово стягивается всё предложение. Стилистическая характеристика такого высказывания – неформальность, оно недопустимо при обращении к вышестоящему или незнакомому:

笹田さんは、「どう？まだイケるでしょ？」とほほえんだ。// Госпожа Сасэда улыбнулась: «Ну как? Ничего?» (газ. «Санкэй симбун» веч. вып. 15.8.2001)

Говоря о «вылете» за пределы обстоятельственного значения в строгом смысле, имеющем место тут, стоит уточнить, что всё-таки в данном случае изъяснительное значение может толковаться как расширительное истолкование одного из значений, описание которого входит в «епархию» обстоятельства, - результативного. Именно этот параметр события (его итог) помещается в фокус вопроса в следующем примере, где с заменой на dono yoo-ni круг возможных параметров события в ответе расширился бы, включая, например, степень или обстоятельство времени:

エース欠場どう響く// Как повлияет (на исход матча) отсутствие на поле сильнейших игроков? (газ. «Ниигата ниппо 21.3.2001) [6]

Определённое колебание между изъяснительным значением и значениями образа и способа действия видим в примере, где также возможна замена и на doo yatte:

日本人を狙ったテロが現実になったとき、「海外派兵」に踏み込んだ小泉首相は国民にどう説明するつもりなのか。// Если реальностью станет терроризм в отношении японских граждан, как премьер Коидзуми, решившийся на отправку наших военнослужащих за рубеж, собирается объяснять это народу? (газ. «Хоккайдо симбун» веч. вып. 5.3.2004), ср. известные русские речевые игры вокруг этой двусмысленности, напр. Как я отвечу? (имеется в виду изъяснительное значение) – Громко и чётко! (вместо этого даётся указание на образ действия)

Наконец, даже в примерах с, казалось бы, абсолютной заменимостью между doo и doo yatte можно усмотреть по меньшей мере допустимость итогового, результативного толкования, при абсолютном доминировании вопрошания о будущих действиях:

両社にとって、選手をどう集めるかが、球団として活動するための最大の課題になる。// Для обеих команд самая серьёзная задача теперь – как будут собраны игроки (газ. «Асахи симбун» 23.9.2004) [6] = от способа действий напрямую зависит итог.

В относительно малочисленных вопросах о прошлым фокусировка на итоговом состоянии (а не способах и образах действия) сохраняется всегда:

最近の企業不祥事で、各社のトップはどう責任をとってきたのか// Как ответили руководители предприятий, замешанные в скандалах? (газ. «Майнити» 21.8.2002) [6] = какое наказание они понесли, а не каковы были свойства этих процессов; ср.

６月からオランダ人のボンフレール監督が引き継ぎ、どう変わってきたのか。// Как изменилась игра команды после прихода с июня голландца Бофлёра на пост тренера? (газ. «Асахи симбун» 17.5.2005) = интересует не скорость и другие черты изменения, а его итог.

В указанном отношении и высокочастотная фраза doo shita = что случилось, досл. как сделал(ось), похоже, имеет право на интерпретацию именно в результативном, а не в сугубо параметрическом смысле, как, например, в примере из Дж.Хайндса yubiwa-ga doo shita = что (случилось) с кольцом? [1, с. 127], ср. 

飼い主さんに数日の検査入院が必要になったので、預かっていたのです。「どうしたんだい？」私はケージの中でこちらを向きながらしきりにしっぽを振っているタロー君に尋ねました。// Эта собачка проведёт здесь несколько дней: нужно пройти обследование. «Ну, чего у тебя стряслось?» спрашиваю у Таро, виляющего хвостом, уставившись на меня через прутья решётки (газ. «Ниси-Нихон симбун» 27.10.2002) [6]

Такая результативная направленность вопроса очевидным образом, на наш взгляд, коррелирует с употребимостью doo в изъяснительном значении с глаголами ментального и речевого действия.

Резкое сужение узуса по сравнению с «младшим братом» doo демонстрирует вопросительное слово ikaga, которое не только в газетах, но и на форумах демонстрирует исключительную сочетаемость со связкой и супплетивами от «пустого» глагола действия suru (нейтр.), маркированными с точки зрения вертикальных отношений между собеседниками, - nasaru (почтительн.) и itasu (уничижит.). Указанные сочетания дают два вида значений: типа «как вам?» в предложениях, запросах впечатлений, а также «что случилось?» в заботливом вопросе. В газетах мы видим лишь первый тип с предложением, аналогичный для своей коммуникативной ситуации более неформальному doo:

今度の父の日には、白髪が目立ってきたお父さんに、白髪染めをプレゼントしてみてはいかがでしょう。// А как насчёт предложить отцу, у которого отчётливо проявилась седина, в «день отца» краску для волос? (газ. «Санкэй симбун» 14.6.2001) [6]

Предложенный обзор позволяет сделать некоторые выводы. Как мы убедились, основной принцип распределения сем между лексемами в массиве вопросительных выражений семантический и касается типов обстоятельств – цели и причины, образа и способа действия, степени и результата (к которому примыкает изъяснительное значение). Дополнительное подразделение происходит по прагматическим параметрам – типу речевого акта (канонический вопрос, вопрос-размышление, вопрос-упрёк, допрос; специализация происходит также для вопроса-восклицания, вопроса-предложения, запроса совета, размышления о своих будущих действиях). Дубляж между более старой и более новой линейкой выразительных средств востребован в двух планах: он служит и различению речевого регистра (книжная речь, формальные ситуации общения, монологическая речь для более старых выражений), и маркированию уровня вежливости, как с ikaga против doo. Указанные параметры взаимоувязаны, что позволяет представить геометрию массива в виде не идеальной решётки, а местами покосившейся (как в месте «вторжения» аналитических средств для выражения вопроса к наречию степени) или сросшейся между слоями – ведь практически нигде в исторических «парах» выразительных средств не соблюдается строгая симметрия; например, ika-ni соответствует и donna-ni, и dono yoo-ni. Вообще, процессы модификации синтаксического статуса (смена полярности) идут сначала в новых единицах, старые остаются «в своих рамках», см. случай ika-ni, donna-ni. Это же, однако, тормозит процесс выведения из оборота «старых» единиц, фиксируя параллельное употребление на разных условиях и в конце концов обогащая выразительные возможности языка.

1. Алпатов В.М., Аркадьев П.М., Подлесская В.И. Теоретическая грамматика японского языка. В 2 т. М.: Наталис, 2008. Кн. 2 – 448 с.
2. Чиронов C.В. Наречная модификация вопроса в японском языке / С.В.Чиронов // Новое в лингвистике и методике преподавания иностранных и русского языков: сборник научных трудов по материалам II Международной научно-практической конференции 30 января 2018. Москва: Научно-издательский центр «Открытое знание», 2018. C 64-83.
3. Чиронов С.В. Японские наречия hatashite и ittai как модификаторы вопроса / С.В.Чиронов // Филологические науки в МГИМО. – 2015. – No 3. – С. 48-73.
4. Shimoyama J. Wh-constructions in Japanese: PhD thesis. – University of Massachusetts at Amherst, 2001. 153 p.
5. 現代日本語書き言葉平均コーパスKOTONOHA (Взвешенный корпус письменных источников японского языка) [Электронный ресурс] URL = http://www.kotonoha.gr.jp/shonagon/search_form (дата обращения 18.6.2017)
6. 張根壽. 呼応関係から捉えた副詞分類の問題点. 일본어문학 (Чан Кынсу. Проблемные аспекты классификации наречий с точки зрения их сочетаемости. «Ильбоно-мунхак») № 27, 2005. С. 87-104
7. 工藤浩「叙法副詞の意味と機能―その記述方法を もとめて―」『国立国語研究所報告７１ 研究報告集 ３』 (Кудо Х. Значение и функции наречий – в поисках методики описания. Доклады Национального института японского языка. Вып. 71, сборник докладов №3) 1982. – С. 45-92