Русский язык | Филологический аспект №12 (92) Декабрь 2022

Русский язык в системе международной гуманитарной науки на рубеже XIX-XX вв.

Маслов Валерий Петрович
магистрант исторического факультета, ФГБОУ «Астраханский государственный университет им. В.Н. Татищева», РФ, г. Астрахань, masl0vvalery@yandex.ru

Аннотация: В данной статье проводится анализ положения русского языка, среди прочих из славянской языковой группы в системе международной гуманитарной науки на рубеже XIX-XX вв. В тексте указываются факторы воздействия политики на науку в рассматриваемый период и их влияния на положение отечественных ученых на международных конгрессах гуманитарных наук. Изучение современных работ относительно данной проблематики указывает на существование «белых пятен» в истории изучения, поскольку до сих пор ведутся споры относительно выделения основных предпосылок притеснения русского языка в системе международной гуманитарной науки в конце XIX – первой половине XX вв.
Ключевые слова: русский язык, XIX-XX вв., наука, политика, ученые, история, культура.

Maslov Valery Petrovich
master's student of the Faculty of History, Tatishchev’s Astrakhan State University, Russia, Astrakhan

Abstract: This article analyzes the position of the Russian language, among others from the Slavic language group in the system of international humanities at the turn of the XIX-XX centuries. The text indicates the factors of the impact of politics on science in the period under review and their impact on the position of domestic scientists at international congresses of the humanities. The study of modern works on this issue indicates the existence of "white spots" in the history of study, since there are still disputes about the allocation of the main prerequisites for the oppression of the Russian language in the system of international humanities in the late XIX – first half of the XX centuries.
Keywords: Russian language, XIX-XX centuries, science, politics, scientists, history, culture.

XIX век отмечен стремительным подъемом российских языка и культуры. За весьма короткий временной промежуток отечественная культура и гуманитарная наука достигли высот, сопоставимых с европейскими, не уступаю, зачастую, ни качественно, ни количественно последним. Помимо прочего, процессы XIX в. обуславливали концентрацию внимания вокруг славянской культуры – спасение Россией Европы от Наполеоновских войн, а также образование новых славянских государств [1, с. 6]. На рубеже XIX-XX вв. мировыми языками были английский, французский, немецкий и итальянский, т.е. два языка германской группы и два языка романской группы – языки Европы [1, с. 2]. Английский писатель Мелвин Брэгг в одной из своих работ отмечал, что с середины XVIII по начало XX вв. примерно половина научных трудов издавалась на английском языке [13, p. 47]. Однако несправедливо считать, что только четыре языка можно считать основой культурно-исторических процессов европейских государств. Языки славянской группы также имеют причастность к этим процессам. Порядок вещей в мире на рубеже XIX-XX вв. определяли ни культура, ни история, а политика [2, с. 437].

Конец XIX – начало XX вв. представлен временем расширения и упорядочения международных научных связей в совокупности с переделом мира и определением положения Российской империи в процессе расстановки сил в Европе и Азии. Отставание России осложнялось антирусским настроем стран Запада, обусловленный цивилизационными, социально-политическими отличиями, а также страхом неизвестности из-за колоссальных размеров территории Российской империи, стремительным темпом наращивания сил армии, а также относительно быстрыми темпами роста экономики [1, с. 8]. Для ответа на вопрос о положении русского языка в системе международной гуманитарной науки на рубеже XIX-XX вв. следует изучить международные конгрессы исторических наук, начиная с Первого международного конгресса по истории дипломатии в Гааге в 1898 г. На этом мероприятии, несмотря на то, что присутствовали русскоговорящие докладчики, материалы представлялись только на четырех международных языках [2, с. 436]. На берлинском конгрессе в 1908 г. притеснения относительно русского языка были выражены ярче. Для удобства коммуникации членов конференции, разговаривающих на одном языке, были созданы цветные розетки. Однако, только для докладчиков, разговаривающих на языках славянского диалекта розеток не было предусмотрено[1, с. 8]. Такое притеснение было недопустимо, поскольку шло в разрез концепции «международности» проводимого мероприятия.

Отечественный именитый историк Н.М. Бубнов отмечал, что ограничение языков в международной науке является ненужным и вовсе вредным, поскольку культурно-исторические исследования XX в. более не ограничиваются изучением только греко-римской или античной историй. Так, исследователь отмечал, что изучение исторического и культурного наследия Византии не представляется возможным без славянских языков. Помимо прочего, Николай Михайлович сетовал в одной из своих работ на то, что отечественные историки даровали миру не одну работу по изучению Западной Европы, однако из-за однобокости международной науки у западноевропейских ученых отсутствует возможность ознакомиться с такими трудами [1, с. 14]. На IV Международном конгрессе исторических наук, проходившем в Лондоне в 1913 г., сформировался большой круг отечественных единомышленников, среди которых были такие именитые ученые как А.С. Лаппо-Данилевский, П.Г. Виноградов, Н.М. Бубнов, Е.В. Тарле, которые ставили перед собой задачу добиться признания русского языка языком международной науки. Помимо прочего, благодаря активной позиции российских делегатов удалось добиться того, что следующий конгресс должен был пройти в Санкт-Петербурге [3, с. 18, 44-45]. Однако, из-за Первой мировой войны, а также из-за революционных изменений в Российской империи, следующий международный конгресс исторических наук прошел в Брюсселе. Помимо прочего, социалистическая революция была встречена с враждебным настроем со стороны буржуазных деятелей гуманитарных наук, что наложило отпечаток на процесс принятия русского языка языком международных наук, поскольку европейские ученые всеми силами стремились советскую науку от мирового сообщества [2, с. 446].

На Международном конгрессе 1923 г. в Брюсселе присутствовали только страны победительницы, таким образом, немецкие историки были лишены приглашения, а советское государство организаторы не признавали, из-за чего приглашения были удостоены лишь члены Российской Академии наук и организации под названием «Union des groupes universitaires russes à l'étranger», которая объединяла русских ученых-эмигрантов, реакционно настроенных по отношению к новой власти. К последним относились П.Г. Виноградов, П.Б. Струве, а также М.И. Ростовцев [4, с. 231]. Международный конгресс 1928 г., проходивший в Осло стал связующим между пропастью между учеными-эмигрантами и советскими учеными, а также учеными, говорившими на языках из славянской языковой группы [4, с. 231]. Русский язык по-прежнему не был принят в качестве международного языка, однако делать доклады на нем можно было, чем пользовались отечественные ученые, выступая перед делегатами из славянских стран и из Германии. Помимо прочего, идеи расширения перечня языков для докладов пронизывали головы не только отечественных, но и испанских докладчиков, которые активно вкладывали подобные идеи в головы докладчиков, выступая, при этом, на французском языке, поскольку доказывать что-либо на родном было бесполезно, так как понятны идеи были бы только узкому кругу слушателей [5, с. 237]. В XXI в. вопросы относительно данной темы до сих пор вызывают научные споры, так, например, Костючук Л.Я. в одной из своих работ отмечала, что интерес к русскому языку в мировой научно-исследовательской среде наблюдался практически с XVI в., однако признание язык получил лишь после Второй Мировой войны [6, с. 59], схожей позиции придерживалась и Соловей Т.Д. [7, с. 199]. Милуд М.Р. отмечал, что одним из важнейших факторов развития русского языка, в целом, следует считать особенности внутренней и внешней социально-политической и экономической политики, существенно укрепившие положения русского языка на международной арене несмотря на «тормозящие» этот процесс факторы [8, с. 227]. Несмотря на то, что русский язык длительное время не получал признание в системе международной гуманитарной науки, на протяжении XIX-XX вв. активно развивались научные дипломатические отношения Российской империи с рядом таких стран, как Франция [9, с. 12], Германия [10, с. 120]. и Венгрия [11, с. 25]. Проводя параллели с современным миром, положение русского языка в системе гуманитарных наук существенно не изменилось, что обусловлено рядом приведенных ранее факторов [12, с. 81].

Не объективность международной науки на рубеже XIX-XX вв. не вызывает сомнений, поскольку подобные ограничения приносили вред не только международным отношениям, но и тормозили развитие науки в целом. Ограничение докладов только четырьмя языками показывало устарелое и несправедливое отношение организаторов к принципам научных исследований. Такое положение было оскорбительно не только для отечественных, но и для венгерских, испанских, азиатских, скандинавских и греческих исследователей.

1. Бубнов Н.М. Ученые права русского языка: в защиту равноправия русского языка на международных исторических конгрессах – К.: типография С. В. Кульженко, 1913. – 15 с.
2. Кравченко Е.Г. Участие русских и советских историков в первых международных конгрессах историков (МКИН) // Россия в XX веке. Судьбы исторической науки. – 1996. – С. 436-446.
3. Ардашев П.Н. Третий Международный исторический конгресс в Лондоне – СПб.: Сенаторская типография, 1913. – 62 с.
4. Русские и советские ученые на международных конгрессах историков // Вопросы истории. – 1955. – № 8. – С. 230-233.
5. Покровский М.Н. Доклад о поездке в Осло // Вестник коммунистической академии. – 1928. – № 30 (6). – С. 231-237.
6. Костючук Л.Я. К истокам становления русского языка как иностранного как направления науки в середине XX века (уроки и достижения) // Мир без границ: русский язык как иностранный в международном образовательном пространстве. – 2019. – С. 58-65.
7. Соловей Т.Д. Русская этнография на рубеже XIX-XX столетий: профессиональная коммуникация как «искусство возможного» // Гуманитарные технологии в современном мире. – 2018. – С. 198-200.
8. Милуд М.Р. Становление языка русской науки и формирование русской терминологической лексики // Художественный текст: проблемы чтения и понимания в современном обществе. – 2018. – 227-230.
9. Григорьева Т.М., Кижнер И.А. Русский язык в европейском контексте (по материалам лексикографических источников XVIII-XIX веков) // Филология и человек. – 2018. – № 3. – С. 7-20.
10. Смирнова Ю.С. Взаимовлияние русской и немецкой культуры на рубеже XIX-XX вв. на примере особенностей графического языка журналов «Мир искусства» и «Simplicissimus» // Инновационная наука. – 2019. – № 9. – С. 116-124.
11. Хамшовски С.А. Русский язык в Венгрии: от прошлого к будущему // Вестник российского университета дружбы народов. Серия: Русский и иностранные языки и методика их преподавания. – 2018. – Т. 16. – № 1. – С. 7-26.
12. Ксенофонтов В.В. Русский язык и его коммуникативная роль в современном мире // Вестник МГПУ. Серия: Философские науки. – 2018. – № 1 (25). – С. 77-84.
13. Вragg M. The Adventure of English. – NY: Skyhorse, 2011. – 322 p.