Прошедшее время на -ғалах в хакасском языке

Правильная ссылка на статью

Кичеева К.В. Прошедшее время на -ғалах в хакасском языке // Филологический аспект: международный научно-практический журнал. 2021. № 01 (69). Режим доступа: https://scipress.ru/philology/articles/proshedshee-vremya-na-ғalakh-v-khakasskom-yazyke.html (Дата обращения: 14.01.2021)

Работа выполнена при финансовой поддержке гранта РФФИ, проект № 20-012-00462.

Лингвисты по-разному определяют статус глагольной формы на -ғалах в хакасском языке. Прежде всего, это связано самим семантическим содержанием этой формы – выражение еще не совершенного действия. На сегодняшний день недостаточно уделено внимания ее семантическому описанию, поэтому подробный анализ значений финитной формы на -ғалах обусловливает актуальность нашей работы.

Научная новизна исследования заключается в применении функционально-семантического анализа рассматриваемой глагольной формы, позволяющего выявить особенности ее семантики и функционирования в высказывании, а также показать сочетаемость этой формы с определенными контекстуальными конкретизаторами. Кроме того, впервые выделяются и описываются ее аналитические формы -ғалах полды, -ғалах полҷаң и -ғалах полҷаң полтыр.

Теоретическая и практическая значимость исследования состоит в том, что полученные результаты могут найти применение при составлении учебных пособий, словарей хакасских слов, в обучении хакасского языка как неродного, а также для проведения сравнительных исследований аналогичной формы в других тюркских языках.

Первые описания о данной форме в хакасском языке мы находим у М. А. Кастрена. Он рассматривает ее как форма наклонения под названием Defectiv (дефектный), который говорит о том, что субъект еще не приступил к выполнению действия [19, с. 32]. Также к наклонениям эту форму относит Н. Г. Доможаков при описании кызыльского диалекта хакасского языка, назвав «будущим ожидающего совершения» [1].

Н. Ф. Катанов в своей грамматике хакасского языка (сагайского «наречия») форму на -ғалах не описывает ни в разделе, посвященном временам, ни в разделе причастий, но отмечает ее наличие. Он, как и М. А. Кастрен, считает его производным от прошедшего неопределенного: -ға + лах, которое «переводится наречием еще не с прошедшим временем данного глагола» [2, с. 90‑91].

Н. П. Дыренкова форму на -ғалах возводит к причастию несовершенному, также приводит ее спряжение наряду с другими изъявительными формами глагола, не называя временной план [3, с. 78, 109–110].

Интересно определяют ее во временном плане Н. А. Баскаков и А. И. Инкижекова-Грекул. Они делят причастия на три группы: 1) причастия будущего и настоящего времени; 2) причастия прошедшего времени; 3) причастия повелительно-желательного и условного наклонения. Форму на -ғалах относят к первой группе, т. е. к причастиям будущего и настоящего времени, а в роли глагольной формы индикатива эта форма рассматривается определяется авторами как прошедшее время (несовершенное) [4, с. 431, 459]. В статье А. И. Инкижековой-Грекул, посвященной причастным формам хакасского языка, отмечается: «Деление причастий по временам носит условный характер, так как временной характер причастия не всегда ясно выражен» [5, с. 122–123].

В работах В. Г. Карпова все причастия имеют времена, причастную форму на -ғалах относит к прошедшему времени [6; 7]. Причисление глагольной формы на -ғалах к прошедшему, а не к будущему времени объясняет следующим образом: «Учитывая то, что основным в значении данных аффиксов является, на наш взгляд, не то, что действие совершенно в будущем, а то, что оно до настоящего времени (в прошлом) еще не совершилось, мы относим форму на -ғалах к формам прошедшего неосуществленного времени изъявительного наклонения» [8, с. 123].

Вслед за В. Г. Карповым форму на -ғалах относят к плану прошедшего времени И. Л. Кызласова [9, с. 22], Т. Н. Боргоякова [10, с. 12; 11], К. Н. Бурнакова [12].

В электронном корпусе хакасского языка для обозначения этой формы используется термин кункатив (еще не совершившееся действие) [13, с. 17].

Цель нашего исследования – описать временные ситуации при участии формы прошедшего времени на -ғалах в хакасском языке, определить характерные для нее темпоральные конкретизаторы.

Форма на -ғалах в хакасском языке является полифункциональной. Она может выступать в роли причастия (тоңалах чир ‘земля, которая еще не замерзла; еще не замершая земля’) и глагола (Чир тоңалах ‘Земля еще не замерзла’).

В синтаксическом плане как причастная форма употребляется в атрибутивной (1) и атрибутивно-предикативной функциях (2), как финитная форма глагола выполняет роль сказуемого простого (3) или сложного предложения (4): (1) Кӧрдек, алты часха даа читкелек хызыҷағы хайди ӧткін хайын чӧрче [20, с. 174] ‘Посмотри-ка, девочка, которой еще даже шести лет нет (букв. еще не достигшая даже шести лет), смело выступает’; (2) Ойаң чооғын даа тоосхалахта, суулах ӱннер истілген [21, с. 40] ‘Ойан еще не успел договорить, [как] послышались шумные голоса’; (3) Вася оолғы ипчі алғалах [22, с. 16] ‘Его сын, Вася, еще не женился’; (4) Город аалҷылары читтілер, а минің ӱгрем дее пысхалах [23, с. 182] ‘Городские гости прибыли, а мой суп еще не сварился’.

Нас интересует финитная функция формы на -ғалах, являющаяся основным выразителем времени высказывания.

В работах исследователей хакасского языка, затрагивающих финитную форму на -ғалах, особого внимания на ее семантическую сторону не уделяется. Многие отмечают, что она обозначает еще не совершившееся, но ожидаемое действие (состояние).

Именно ее семантический оттенок ожидаемости на фоне не совершившегося факта в прошлом вызывает сомнения у ученых.

Так, Н. А. Баскаков и А. И. Инкижекова-Грекул, как выше отмечалось, форму на -ғалах в качестве причастия относят к группе причастий будущего и настоящего времени, а в роли финитной формы рассматривают как прошедшее время [4, с. 431, 45].

Семантика ожидаемого действия вынудила отнести Н. Г. Доможакова к наклонению будущего ожидаемого совершения [1], Н. П. Дыренкову выделить ее отдельно от других форм без указания на время [3, с. 109–110].

В. Г. Карпов на первый план выдвигает семантику неосуществленности, а ожидаемость – на второй [8, с. 123].

Более развернутое семантическое описание дает К. Н. Бурнакова. Ею форма на -ғалах рассматривается как прошедшее время. Она отмечает, что эта форма имеет узко дифференцированное значение, сообщает о не имевшем место в прошедшем факте, т. е. об отсутствии ожидаемого к моменту речи. Кроме того, согласно автору, не является нарративным временем, т. к. «лишь указывает на отсутствие результата к моменту речи, но с модальным оттенком ожидания совершения этого действия в ближайшем будущем» [12, с. 30].

Т. Н. Боргоякова, исходя из ее модального оттенка ожидания, считает, что форму на -ғалах следует включить в сферу будущего времени, как это сделано в тувинском языке [14, с. 87]. Она форму на -ғалах сближает с формой прошедшего времени на -ды. С ее точки зрения, обе эти формы имеют прямое отношение к моменту речи: -ды выражает наличие результата действия к моменту речи, форма -ғалах – ожидаемый результат [14, с. 87].

Мы считаем, что наступление обозначенной ситуации, выраженной формой на -ғалах, не всегда имеет модальный оттенок ожидания. Чаще всего она употребляется тогда, когда важно показать, что ситуация на момент речи еще не реализована. Сравним пример из тувинского языка с аналогичным примером из хакасского языка: Чодураа чечээ чазылгалак ‘Цветки черемухи вот-вот распустятся’ [15, с. 142] – Нымырт чахайахтары чарылғалах ‘Цветки черемухи еще не распустились’. Проведенный Б. Ч. Ооржак эксперимент, где информантом было предложено заменить форму на -галак другими глагольными и неглагольными языковыми средствами без изменения смысла, показывает, что тувинской форме на -галак важно показать направленность действия (состояния) в будущее время [подробнее см.: 15, с.140–142].

В хакасском языке оттенок ожидания едва уловимый и носит скорее логический характер. Выше приведенный пример только констатирует, что в данный момент черемуха еще не расцвела. Мы не знаем: субъект речи ждет ли её расцвета, но логически черемуха должна расцвести в силу ее природных свойств. В подобных примерах мы можем только предположить о развитии ситуации в положительную сторону: Ирте алтын кӱскӱ. Хар чағалах [24, с. 61] ‘Ранняя золотая осень. Снег еще не выпал’; Чылтыстар чахсы чараалахтар [25, с. 17] ‘Звезды пока ярче не засветились’. Но есть такие ситуации, в которых невозможно предугадать осуществление еще не совершенного действия (состояния): Ипчі алғалахпын [22, с. 54] ‘Я еще не женился’; Че пір дее кізее [тӱзін] чоохтаалах [26, с. 88] ‘Но [свой сон] еще никому не рассказала’; Мин андағларға учураалахпын [22, с. 54] ‘Я таких еще не встречал’. Кроме того, встречаются высказывания, где ожидание вообще не приемлемо: Иир пол пари, кип-азах чайылғалах [26, с. 50] ‘Уже вечер наступает, а одежда еще не прополоскалась’. В данном примере речь идет о ручной стирке, говорящий не может ожидать, что одежда сама ополоснется.

Таким образом, мы солидарны с мнением большинства ученых, относящих форму на -ғалах к сфере прошедшего времени, поскольку в хакасском языке она служит для констатации актуальности для настоящего момента несовершившего действия (состояния) в прошлом. Именно сохранение актуальности прошедшего времени к моменту речи сближает эту глагольную форму с перфектом. Так, Т. Н. Боргоякова, как уже отмечалось, сближает ее с перфектной формой на -ды [14, с. 87], И. В. Шенцова шорскую форму на -ғалах обозначает как отрицательную перфектность [16, с. 31]. В отличие от «положительного» перфекта ситуация с финитной формой на -ғалах всегда отрицательная, несовершившаяся.

Именно из-за ситуативно актуализированного типа высказывания, характерного для данной формы, она широко употребляется в речевом режиме, реже – в нарративном (повествовательном). В нарративном режиме используется автором, когда важно «показать» читателю это еще не совершившееся действие (состояние) в момент сообщения: Тігіне хойның соо ам даа чағынғы хыраңны асхалах [27, с. 47] ‘Вон задняя часть отары овец еще не перевалила ближний хребет’; Ай ам даа сыххалах. Ағастар пасхаҷыл, таныс нимес кӧрінглеен [28, с. 65] ‘Луна еще не вышла. Деревья казались другими, не знакомыми’; Иней ам на хабынған: иир кір парир, а ол ам даа азыранғалах [23, с. 278] ‘Старушка только что спохватилась: уже скоро вечер, а она до сих пор еще не кушала’.

Наиболее распространенным конкретизатором этой формы глагола является выражение ам даа, состоящее из сочетания наречия ам ‘сейчас, в настоящий момент’ и усилительной частицы даа. Оно в зависимости от ситуации передает различные семантические оттенки наречия еще:

а) усиление длительности отрицательной ситуации (до сих пор): Ам даа аның ачии ирткелек [23, с. 87] ‘До сих пор ее обида не прошла’; Пара-пара, тура пардым, ам даа чарым чолға даа читкелекпін [29, с. 85] ‘Шел, шел, с остановками шел, до сих пор не дошел даже до середины пути’; Александр Васильевич ам даа айланғалах па? [30, с. 119] ‘Александр Васильевич до сих пор не вернулся?’;

б) усиление незавершенности действия (еще не): Тохта, маңзыраба. Тӧлке ам даа тоозылғалах [31, с. 118] ‘Подожди, не спеши. Гадание еще не закончилось’; Ағыларбын, ам даа читіре иткелекпін [32, с. 75] ‘Принесу, еще до конца не сделала’; Ноға андар турғыс салдың? Мин ам даа тосхалахсым [23, с. 170] ‘Почему туда поставила? Я еще не наелся’;

в) экспрессивность отрицания, позволяющая охарактеризовать потенциальную возможность субъекта ситуации (еще не): Мині алаахтырҷаң кізі ам даа тӧреелек. Аны ундуба, нанҷыҷах! [31, с. 119] ‘Еще не родился [такой] человек, который сможет меня обмануть. Запомни это, дружок!’; Тілім ам даа хураалах, чооғым тоозарға сыдир [33, с. 78–79] ‘Язык мой еще не высох, способен речь мою завершить’; Обал худай, Ира, хон салааң, мин чіли сағаа кӧӧленер кізі ам даа тӧреелек [30, с. 113] ‘Боже мой, Ира, выходи за меня, не появился еще на свет человек, способный полюбить тебя как я’;

г) указание на наличие некоторого ограниченного промежутка времени (пока, пока что): Ам даа тың на кӧп кӱн иртіргелексің. Сӱріп чидіп аларзың [34, с. 30] ‘Пока ты много дней не пропустил. Успеешь догнать’; Худайнаң мағаа ам даа теңелектер [23, с. 21] ‘Божьей волей пока что меня [на войну] не забрали (букв. еще не трогали)’;

д) подчеркивание несозревшего или не достигшего возраста для чего-либо: Чииттер чи, ам даа сағыс кіргелек [35, с. 57] ‘Молодые еще, не поумнели’; Паза тиин атпа, ам даа чахсы читкелек [36, с. 5] ‘Больше белок не стреляй, еще хорошо не выросли (т. е. для охоты на них)’.

В ситуациях с формой -ғалах, кроме наречия ам даа, встречаются другие темпоральные конкретизаторы:

а) наречно-послеложное сочетание амға теере (читіре) ‘до настоящего времени; до настоящего момента; до сих пор’ указывает на то, что отрицательная ситуация длилась до настоящего времени, которая может завершиться в данный момент или оставаться отрицательной в дальнейшем: Мин зе хынған хызымзар ниме пазарын сағын таппин одырчам, амға теере позымның улуғ хынызымны ағаа искіргелекпін нооза [37, с. 9] ‘А я сижу, не зная что написать любимой девушке, ведь до сих пор не говорил ей о своей большой любви [к ней]’; Че Пии районында амға читіре пір дее предприятие садылғалах [38] ‘А в Бейском районе до настоящего времени ни одно предприятие еще не продавалось’; Мин амға теере кізілерні алаахтырғалахпын [39, с. 84] ‘Я до настоящего времени (т. е. никогда) людей еще не обманывал’;

б) наречие сағам ‘сейчас, в настоящий момент, в настоящее время’ обозначает, что ситуация в настоящее время остается отрицательной, но, скорее всего, в ближайшем будущем станет положительной: Сағам хыра кизілгелек [27, с. 246] ‘В настоящее время урожай еще не убрали’; Че Мамайның чооғын хайди оңарарға кирегін сағам піл полғалахтар [40, с. 30] ‘Сейчас они еще не знают, как нужно понимать речь Мамая’.

Время локализации еще не совершившегося действия в зависимости от конкретного темпоратива может выражать: а) длительность: Ол піссер пылтырғыдаң пеер пазын даа кире суххалах [33, с. 68] ‘Он нами еще с прошлого года не интересовался’; б) непродолжительность (с усилительной частицей даа): А син, Кайда, табырах ундубыстың Каньканы. Чылға даа читкелек нимес пе зе [23, с. 38] ‘А ты, Кайда, быстро забыла Каньку. Ведь и года еще не прошло’; Піс сірернең хада тоғазып, пір сағатха даа читкелекпіс [41, с. 3] ‘С тех пор, как мы с вами встретились, и часа не прошло’; в) наличие определенного времени из еще не совершившегося действия стать совершившимся: Тоғыс кӱні тоозыларға ӱс минута читкелек, кӧрбинчезің ме? [42, с. 118] ‘Разве не видишь, до окончания рабочего дня еще три минуты осталось (букв. еще не достигло)?’; г) определенный возраст (чаще всего указывает на лицо, не достигшего какого-то возраста): Пастап олар, пірсі отыс час ас парған, пірсі отыс часха читкелек, ӧнетін хатырып иткен кілбірең чолҷа пір дее абыдылбин ойлатчатханнар [41, с. 2–3] ‘Сначала они, одному за тридцать лет, другому еще нет тридцати (букв. еще не достиг тридцати лет), ничуть не покачиваясь, ехали по ровной дороге’ и др.

Аналитическая форма -ғалах полған используется, когда говорящий сообщает нам о прошедшем событии, в котором, обозначенная формой -ғалах полған, ситуация в тот момент прошлого была еще не осуществленной: Мин аны кӧйім тіҷеңмін, итсе, олар Коля тайымнаң хонғалах полғаннар [35, с. 27] ‘Я называл ее тетей (кӧйі – обращение к жене брата матери), хотя, они с моим дядей (брат матери) еще не были помолвлены (тогда, в то время, на тот момент)’; Федор ипчі алғалах полған [43] ‘Федор (тогда) еще не был женат’; Орай хараа. Че андағ даа полза, кӧп иблерде от усхалах полған [21, с. 5] ‘Поздняя ночь. Но несмотря на это, во многих домах еще горел свет (букв. свет был еще не погасшим)’.

Аналитическая форма -ғалах полтыр тесно связана с категорией эвиденциальности (засвидетельственности) [подробнее см.: 17; ср.: 18]. В лингвистике принято выделять несколько разновидностей эвиденциальности, которые можно свести к двум основным: прямое и косвенное свидетельство. При прямой эвиденциальности говорящий сам является свидетелем сообщаемого события, а при косвенной, наоборот, говорящий сообщает о событии, свидетелем которого он не был, например: Партийнай организацияның хачызы нанғалах полтыр [44] ‘Секретарь партийной организации, оказывается, еще не ушла домой (к приходу корреспондента газеты)’ (прямая) – [Ол] магазинзер килгенде, анзы азылғалах полтыр ‘Когда [он] пришел, магазин, оказался, еще закрытым (букв. был еще не открытым)’ (косвенная). Эти примеры взяты из нарративного текста, здесь они выражают еще не совершившееся действие, которое было актуальным в тот прошедший момент (дистатность относительно момента речи). Если эти же примеры преобразовать в речевой режим, то получают значение контактности относительно момента речи, т. е. действие еще не совершилось здесь и сейчас (в момент речи) и, как правило, говорящий является непосредственным свидетелем: Хачы нанғалах полтыр ‘Секретарь, оказывается, еще не ушла (я это вижу или сделал вывод по очевидным деталям, например, в ее кабинете свет еще горит, ее сумочка лежит и т. п.)’; Магазин азылғалах полтыр ‘Магазин, оказывается, еще не открылся (я это вижу или сделал вывод об этом)’.

Еще не описанными аналитическими формами при участии формы на -ғалах являются формы -ғалах полды, -ғалах полҷаң и -ғалах полҷаң полтыр.

Двухкомпонентная (биверальная) аналитическая форма -ғалах полды употребляется при риторическом вопросе, когда говорящий, перебирая в памяти конкретное событие прошлого, вспоминает было ли оно совершившимся или еще не совершившимся в то время: