Журналистика | Филологический аспект №05 (61) Май 2020

Когнитивные стратегии медиадискурса Казахстана

Аймагамбетова Малика Муратовна
PhD, доцент кафедры иностранной филологии и переводческого дела, Казахский национальный университет имени аль-Фараби, РК, г. Алматы, aimagambetovamalika@gmail.com

Аннотация: Статья посвящена исследованию когнитивных стратегий в современной качественной прессе Казахстана с целью выявления механизмов воздействия на получателя в медиадискурсе, а также рассмотрению средств языка для достижения успешности такого воздействия. Случаи языковой манипуляции описаны и проанализированы с помощью стратегии манипуляции, тактики манипуляции, приёма воздействия, языковых средств манипуляции, мишени и механизма воздействия. Коммуникационная политика медиа дискурса Казахстана выражается в использовании тактик и приёмов воздействия. Использование инструментов воздействия медиа дискурса Казахстана обуславливается особенностями аудитории, уровнем ее образования и качеством информированности.
Ключевые слова: когнитивные стратегии, медиа дискурс, воздействие, получатель информации, Казахстан, средства языка.

Aimagambetova Malika Muratovna
PhD, Associate Professor, Department of Foreign Philology and Translation Studies, Al-Farabi Kazakh National University, RK, Almaty

Abstract: The article is devoted to the study of cognitive strategies in the modern high-quality press of Kazakhstan in the order to identify the mechanisms of influence on the recipient in the media discourse, as well as to consider the means of language to achieve the success of such influence. The different cases of language manipulation are described and analyzed with the help of a system of concepts: the strategy of manipulation, tactics of manipulation, reception of influence, language means of manipulation, target and mechanism of influence. The communication policy of Kazakhstan publications is clearly expressed at the level of the use of mechanisms, tactics and methods of speech influence. The use of mechanisms and tools of language impact of Internet publications in Kazakhstan is caused by the characteristics of the target audience of publications and the level of its education and awareness.
Keywords: cognitive strategies, media discourse, impact, recipient of information, Kazakhstan, means of language

Статья подготовлена в рамках научно-исследовательского проекта МОН РК № АР05133019 "Культурные коды современного Казахстана (литературный и медийный дискурсы)".

Информационное общество XXI века строится на новых концептах радио, нецифрового телевидения, газет и Интернет. В современном вербцентрическом обществе инструментом коммуникации и медиа коммуникации является язык, поэтому манипуляции являются способом манипулирования общественным мнением на фоне выбора способов воздействия «с эффектом и маскировки» этого факта. [1, с. 94]

Концепт манипулятивного воздействия средств информации продиктован их коммуникационной спецификой и своеобразием манипулирования. Влияние средств массовой информации на сознание обусловлено значимостью медиа в формировании картины мира человека в условиях контроля деятельности социума и его представлений. Структура процесса коммуникации и восприятия медиа сообщений воздействуют на сознание благодаря созданию эффектов при производстве контента.

Транслируемая информация способствует образованию поведенческих и ассоциативных стереотипов, оказывает влияние на мышление, потребности и представления о миро-реальности. Современный человек формируется в информационном пространстве, «перегруженном образами симулятивной реальности». [2]

В результате неспособности отличить действительное от фикции, сознание наполняется привнесёнными установками и стереотипами, шаблонами и ценностями, которые воспринимаются как собственные.

Посредством выбора тем, содержания, момента, способа и формы подачи информации масс медиа представляют интерпретации элементов, не отражающих реальность, но «конструирующих образ реальности и задают фреймы восприятия». [2]

Поэтому, концепт влияния средств информации Казахстана распространяется на формирование общественного мнения по отношению к лицам, событиям и феноменам. Использование технологий информационного воздействия стало явлением идеологической и политической конкуренции.

В настоящий момент угроза скрытого управления массами и манипуляция сознанием происходит вследствие «массовизации общества, роста грамотности, технического совершенствования печати и распространения прессы на фоне новых медиа прессы и радио, телевидения и Интернета». [7, с. 7]

Медиа средствам присущ определённый формат коммуникации: прессе - письменная речь и статичные визуальные образы; радио - аудиальный поток; телевидению - аудиовизуальный; Интернету - интерактивная мультимедийная гипертекстовая коммуникация. Коммуникационная специфика обуславливает «концепт манипуляционного влияния меди дискурса на сознание и особенности его использования». [3, с. 53]

Особенным орудием манипуляции язык становится в ситуациях, когда манипулятор обладает авторитетом и возможностью тиражировать воздействующие высказывания. [4, с. 45]

А. Биард пишет, что «не существует понятия «нейтральный язык», потому что языковое воздействие составляет компонент речевой практики и содержится в текстовых материалах. [7, с. 10] О.Н. Быкова полагает, что «языковая манипуляция общественным сознанием при помощи средств информации одна из проблем культуры речевого общения». [2]

Анализ когнитивной и социальной деятельности журналистов медиадискурса Казахстана выявил, что текст представляет поликодовое образование и производится на основе опыта общения со средствами информации и имеет возможности для эмоционально-психологического воздействия.

Цель исследования: провести анализ когнитивных стратегий языковой манипуляции и установить взаимосвязь приёмов манипуляции с авторской позицией в тексте и с коммуникативной политикой изданий на русскоязычном сайте общественно-политического Интернет-издания https://www.inform.kz/ за июнь 2019 года.

Ключевыми поводами были выбраны события в Казахстане в рубриках - власть, экономика, политика.

В тексте «По большинству потребительских кредитов существенных рисков нет» манипуляция начинается на уровне заголовка. Риторический вопрос «Усилится ли анализ платежей по кредитам нерегулируемых субъектов финансового рынка?».

За счёт модальной частицы «ли» актуализирует сомнение в том, что риски по кредитам все-таки существуют. Эта манипуляция направлена на «формирование интереса к информации, так как вторая часть заголовка предполагает наличие ответа на вопрос, что стимулирует и интерес реципиента». [5, с. 138]

Автор акцентирует внимание на том, что большая часть кредитов револьверная и не составляет существенных рисков. Подкрепляя сомнение, выраженное в заголовке, автор начинает публикацию с того, что дистанцируется от тех, кто полагает, что риски реальный факт (ср.: зачастую, кредиты доступны тем, кто не может их обслуживать) и создаёт впечатление, что у людей, называющих риски существенными, есть мотивы (ср.: никто почему-то не вспоминает, др.), местоимение «почему-то» имплицитно указывает на наличие причины «додумывания». [6, с. 127]

Приём значимости информации путём формирования ощущения игнорирования реализуется стратегия псевдо аргументации благодаря использованию тактики дезориентации информацией (7 чисел на 15 строк) для создания видимости убедительной аргументации.

Приём связывания аргументации отражён использованием 4 раза союза «причём» в значении «вдобавок», что имитирует наличие связей в аргументации для интенсификации ощущения доказанности тезиса. [2]

Стратегию псевдо аргументации подкрепляет тактика апелляции к авторитетам в форме свидетельств для демонстрации и усиления значимости языковыми средствами.

Ср.: «У 97% всех заёмщиков по потребительским без залоговым кредитам явно средняя нагрузка порядка 15-16 тысяч тенге в месяц. Мы говорим о том, что большая часть этих кредитов обслуживаемая, револьверная и, с точки зрения долговой нагрузки, не составляет существенных рисков. Понятно, что есть достаточно крупные займы, более 10 миллионов, но это не могут быть потребительские кредиты».

Такая номинация обуславливает экспликацию, в соответствии с которой данные необъективны и только в пользу банка, что психологически увеличивает весомость приводимых прогнозов. Приём усиливается за счёт разворачивания имплицитной конструкции в конце текста: ср.: есть достаточно крупные займы, более 10 миллионов, но это не могут быть потребительские кредиты.

На реализацию стратегии манипуляции направлена тактика совместного рассуждения для принятия псевдо аргументации посредством приёма диалогизации (ср.: риторических вопросов, разговорных элементов), использования инклюзивного «мы» (ср.: видим ли мы это в итоге?, др.), глаголов и деепричастий, которые подключают к участию в действии (ср.: направлены как бюджетные, так и не бюджетные средства - будут рассматриваться, и по ним, наверняка, примут решения).

Эти приёмы тактики совместного рассуждения раскрываются в последней фразе для внушения выводов, будто бы полученных с автором: ср.: Сравнивая их, по ним будет приниматься решение индивидуально. Для этого создана комиссия, проводится оценка.

Таким образом, поставленный в заголовке вопрос подразумевает отсутствие фальсификаций для отражения логического завершения.

Воздействующая функция композиции текста отражается посредством последовательного приведения прогнозов благодаря модальной лексики (ср.: должны были, были уверены, явно получит, готовы были принять решение, др.), актуализирует в сознании нарративную структуру «закономерного результата в виде решения» и проецирует на его принятие.

В статье под заголовком «Как будут реализовываться предвыборные обещания Президента в Карагандинской области» присутствует значимый интригующий компонент, задача которого привлечь внимание к материалу и побудить читателя открыть его полный текст, - указание на то, что в статье содержатся «реальные результаты обещаний». Одновременно, они противопоставляются с «невыполненными», и не связанными с реальностью. Это первый из приёмов одной из ключевых тактик статьи - тактики поляризации, контрастного представления двух позиций.

В тексте она реализуется с помощью противопоставлений между «мы» и «они»: реальные результаты - о получении социальных гарантий, пересмотреть невыполненные обещания - поручил подчинённым продолжить работы», др. Антитезное представление актуализирует устойчивую культурную модель оппозиции «добра» и «зла», и что сказывается на формировании образов «мы» и «они».

Важно заметить, что обе эти группы не определяются, так к «ним» относятся аппаратное совещание, и несменяемая номенклатура, и вертикаль власти Карагандинской области, и отдельные «замечательные персонажи, как Токаев, Оспанов, Кошанов.

В последнем примере подчёркнуты два иронических оборота, усиливающих экспрессивность и провоцирующих негативные эмоции от изображаемого образа «они».

С этим связана вторая используемая в тексте тактика – тактика дискредитации. Ей также служат другие многократные приёмы принижения иронией (ср.: хорошо, не сослался на авторитет Токаева», который разъяснил, что во все предложения внесены в базу данных на сайте Президента), пародийное представление «их» образа мышления, посредством включения чужого языка (ср.: трусят, тайный судья установит, подпись подделана», «по-крупному); проведение параллелей, перенос реалий прошлого с негативным контекстом (ср.: сохранение политической преемственности как раньше, так и сейчас. Система кадров та же самая, у власти наследники системы, которая обеспечивала показатели экономического, национального, демографического, электорального и идейного процветания с помощью непринуждённого вранья прямо в глаза).

Заимствованная метафора переносится в плоскость «чрезвычайного происшествия» и общим лейтмотивом пронизывает текст в выборе лексических средств с экспрессивной семантикой (ср.: действительно шокирует, грубого насилия, беспримерная наглость, им нравится, когда клиенты выражают безобразие, беспардонным образом, верёвки и кнут, трудились, не разгибая спины, без лишних стеснений).

Эта метафора и лексический ряд реализуют тактики дискредитации и поляризации, тактику эмоционального заражения, пробуждая отторжение от «них» и формируя негатив. Так актуализируется нарратив «закономерного результата» за счёт использования намёков и прямых утверждений на соответствие ситуации логике действий власти (ср.: заранее предупреждали, ну уж прямо так трудно поверить, закон жанра, иначе-то и быть не могло) и наличия плана фальсификаций (ср.: все по сценарию, кому следует, противоположное желание защитить статус и интересы).

Для налаживания контакта для принятия информации в тексте используется обращение (ср.: гражданский долг каждого казахстанца, присутствует распространённое негативное клише, за ранее слышанную информацию) и в форме риторических вопросов (ср.: что здесь непонятного, др.) и призывающих к действию глаголов в множественном числе второго лица (ср.: чувствуйте разницу, др.).

К рассуждению призывает инклюзивное «мы» в форме глаголов в заголовке (ср.: называем, сравниваем). Формированию позитивного образа автора, кроме иронического юмора и стиля повествования, способствуют указания на деятельность по выяснению реальных результатов принятых решений (ср.: лично я очень даже понимаю, а мы тем временем продолжаем считать исполненные решения, др.).

Тактики и приёмы воздействия используются для реализации стратегии лигитимизации власти, чему способствует композиционная конструкция статьи и ее индукционное построение и неприятиие системы принятия решений (ср.: и многие другие ситуации, где не удалось быстро отреагировать), что результируется в тезисе: ср.: вопросы и пути их решения уже обсудили и готовы приступить к непосредственному решению проблем.

Следовательно, роль языковой манипуляции в практике обществе возросла и коррелирует с развитием медиа среды. Использование приёмов и средств манипулятивного воздействия позволило выявить варианты манипуляции в текстах и выстраивания манипулятивных стратегий. [4, с. 87]

Особенностями манипуляций в медиа дискурсе являются историчность, глобальность и беспрерывность вещания, неограниченное потоковое наполнение, оперативность и гипертекстовость.

В отличие от прессы медиа дискурс Казахстана использует приёмы манипуляции для извлечения выгоды при переходе по ссылке, применения интригующих текстовых конструкций и средств на уровне заголовков.

Медиа дискурс Казахстана на общественно-политические темы обладает потенциалом манипулятивного воздействия на аудиторию за счёт инструментов манипуляции для достижения перлокутивного эффекта на фоне их открытого обнаружения речевых конструкций. Сильное речевое воздействие в медиа дискурсе Казахстана проявляется на уровне заголовков за счёт приёмов интриги, подачи факта, метода Геббельса, трансформаций клише, метафорических, аллюзивных и исторических переносов.

Для реализации манипулятивного речевого воздействия в медиа дискурсе Казахстана используются приёмы манипулирования информацией (ср.: селекция, искажение, способы подачи информации), риторический инструментарий (ср.: психо- и логические уловки, фигуры речи с когнитивными операциями, макроструктура) и приёмы воздействия средств языка.

1. Иссерс О.С. Речевое воздействие: учебное пособие. – М.: Флинта, 2015. - 224 с
2. Быкова О. Н. Языковое манипулирование. // Аспекты речевого общения: Вестник РРА. Вып. 1. - Красноярск, 2016. - URL: http://library.krasu.ru/ft/ft/_articles/0070503.pdf (21.11.2019.)
3. Менджерицкая Е.О. Термин дискурс и типология медиадискурса // Вестник МГУ. Сер. 10. Журналистика. – N 2. - 2016. - С. 50-55.
4. Добросклонская Т.Г. Язык средств массовой информации. - М.: КДУ, 2013. - 116 с.
5. Дейк, ван Т.А. Язык. Познание. Коммуникация. - М.: Прогресс, 2016. - 312 с.
6. Арутюнова, Н.Д. Дискурс // Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н. Ярцева. - М.: СЭ, 2017. – 356 с.
7. Beard А. The language of politics. - London; New York, 2014. – 18 p.