Фольклористика | Филологический аспект №03 (107) Март 2024

Фольклорный жанр «небылицы» в литературной сказке Карла Сэндберга «Страна Рутамята»

Гончарова Василиса Дмитриевна
ассистент кафедры «Теория и практика перевода и зарубежная филология», Севастопольский государственный университет, РФ, г. Севастополь, bohemagold@mail.ru

Аннотация: Статья посвящена выявлению специфики использования жанра небылицы в литературной сказке Карла Сэндберга «Страна Рутамята». Рассматриваются определение жанра небылицы, его особенности и характерные черты, роль жанра в становлении и развитии американского фольклора. В ходе анализа отрывков сказки определяется, что автор прибегает к использованию таких приёмов жанра, как нарушение логических связей, словообразование, повтор слова или фразы, тавтология. Предполагается, что жанр небылицы использован автором с целью раскрытия темы политики, одержимости материальным достатком, места человека в обществе, а также рассмотреть различные социальные проблемы и высмеять определённые негативные аспекты американского общества.
Ключевые слова: американский фольклор, сказка, небылица, литературные приёмы, жанровая специфика.

Goncharova Vasilisa Dmitrievna
assistant, Department of Translation Theory and Practice and Foreign Philology, Sevastopol State University, Russia, Sevastopol

Abstract: The article is devoted to identifying the specifics of the use of the “tall tale” genre in Carl Sandburg's literary fairy tale “Rootabaga Stories”. The article addresses the definition of the “tall tale” genre, its peculiarities and characteristic features, as well as the role of the genre in the formation and development of American folklore. In the course of analyzing the tales it gets established that the author resorts to the use of such techniques of the genre as violation of logical connections, word formation, repetition of a word or phrase, tautology. It is assumed that the author uses the “tall tale” genre in order to explore the themes of politics, obsession with material wealth, one’s place in society, as well as to showcase various social issues and ridicule certain negative aspects of American society.
Keywords: American folklore, fairy tale, tall tale, literary devices, genre specificity.

Американский фольклор по своей природе очень разнообразен, так как своё начало он получил от слияния образцов устного творчества многих стран Европы и Азии благодаря иммигрантам. Большое влияние на фольклор США оказало устное творчество индейцев, что естественно, так как в Доколумбовой Америке индейцы были полноправными хозяевами и уцелевшие племена сохранили наследие своей цивилизации, внеся большой вклад в развитие фольклора США.

Неотъемлемой частью американского фольклора является жанр небылицы, до сих пор не утративший популярности в литературе США.

Первые истории-небылицы, ставшие впоследствии основой аутентичного американского фольклора, начали появляться во время колонизации Америки на фронтире с целью психологического приспособления к суровой жизни на Диком Западе. Главные герои этих историй – сильные, волевые, бесстрашные личности, готовые бороться за становление своей страны. Нередко они являлись реальными личностями, прославившимися в своих краях и со временем ставшими легендой, например, охотник Дэви Крокетт, пастух Буффало Билл и другие [1].

Литературная небылица (или небывальщина) – это жанр устного народного творчества, повествование небольшого объёма в стихотворной или прозаической форме, обычно комическое, в сюжете которого изображается слияние элементов действительности и бессмысленных, нереальный вещей. Речь персонажей может показаться странной и диковинной, а мир – искажённой формой реальности. Стоит отметить, что хотя наибольшую известность жанр небылицы приобрёл именно в стихотворной форме, он также широко используется и во многих других литературных формах [4].

По определению известнейшего филолога-фольклориста В. Я. Проппа, небылица – разновидность сказочного жанра, в которой «действительность выворочена наизнанку» [2, с. 32]. К небылицам относятся повествования «о совершенно невозможных в жизни событиях вроде того, что человек проваливается по плечи в болото, утка вьёт гнездо на его голове и откладывает яйца, волк приходит лакомиться яйцами и т. д.» [3, с. 87].

Эффект «бессмысленности» происходящего в произведениях этого жанра часто вызван именно избытком смысла, а не его отсутствием. Юмор небылицы – это не остроумие, не обыкновенная шутка или меткая ирония, а именно обилие бессмысленности, абсурда, шокирующее читателя и тем самым доводящее его до смеха.

В литературной небылице привычный читателю язык и прямые, понятные логические цепочки, облегчающие восприятие происходящих событий, сочетаются с элементами абсурда и бессмыслицы и уравновешиваются ими. Все эти аспекты выражаются в используемых автором лексике, синтаксисе, фонетике [4].

Проще всего распознать этот жанр по наличию некоторых характерных приёмов, с помощью которых и удерживается баланс между смыслом и бессмыслицей – таких, как нарушение причинно-следственных связей, использование неологизмов, инверсии, тарабарщины, одновременность несопоставимых событий, несоответствие текста изображению, множественный повтор одного и того же слова или фразы, обострённо негативное отражение реальности или отзеркаливание действительности. Тавтология и точность, доведённая до абсурда, также часто используются в жанре небылицы.                  

Характерной чертой жанра является обилие всех этих приёмов, грамотно вплетённых в канву сюжета произведения. Использование малого количества этих приёмов в тексте сказки тоже возможно, но в таком случае произведение не может быть классифицировано как написанное в жанре небылицы [4].

Одним из американских авторов, писавших в данном жанре, является Карл Сэндберг – поэт, историк, романист и фольклорист. Одним из самых известных его произведений является сборник сказок «Страна Рутамята» (англ. Rootabaga Stories), вышедший в 1922 году и состоящий из историй, которые автор рассказывал своим детям [5, с. 5].

Композиция книги «Страна Рутамята» довольно своеобразна. Это сборник из сорока девяти небольших по объёму сказок, написанных в жанре небылицы и объединённых местом действия – выдуманной, фантастической страной. Почти каждое происшествие в этих сказках не имеет смысла и абсурдно по своей природе. Автор не даёт никакого логического объяснения происходящим событиям и оставляет читателю возможность самому интерпретировать эти истории.

На наш взгляд, в каждой главе Сэндберг формулирует технологию достижения целей, а также реализации заветной «американской мечты» в «Граде на Холме» для представителей каждого социального слоя американского общества в условиях жёсткой конкуренции. Иногда он также высмеивает погрешности общественной системы США или личностные недостатки персонажей, которые выступают в качестве архетипических образов американцев. И так как данное произведение является сказкой и нацелено на детскую аудиторию, писатель преподносит данные идеи в аллегорической форме с использованием большого количества приёмов, характерных для жанра небылицы, закладывая в основу каждого сюжета изображение нарочито искажённой действительности.

Например, в сказке «Как удалось попасть в Страну Рутамяту» Карл Сэндберг рассказывает историю обычного фермера на его нелёгком пути к мечте, которая на первый взгляд может показаться нереальной и абсурдной, о жизненных препятствиях, которые ему пришлось преодолеть. Давай-Приставай, главный герой этой сказки, во время разговора с кассиром определяет цель своего путешествия так: «Нам нужен билет туда, где рельсы уходят в небо, только туда, а обратно никогда – так далеко, как только возможно и еще в сто раз дальше» [5, с. 9].

В этой цитате полностью раскрываются мечты фермерского класса из отдалённых земель – уехать в большой город безвозвратно. Эта же мысль отражается и в репликах соседей героя: «Они собираются в Канзас, в Кокомо, в Канаду, в Канакее, в Каламозо, на Камчатку, в Катачухе.<...>. Они собираются на луну, но и там у них будет все, что ни на есть, самое обыкновенное» [5, с. 10].

Таким образом, автор показывает, что не каждый готов отдать всё, что имеет, и следовать за своей мечтой. Всегда будут «злые языки», которые пытаются отговорить полных надежд людей от следования своей мечте, пытаясь убедить их в том, что они гонятся за невозможным и ничего необычного не достигнут. Но правда в том, что «соседи» этими суждениями оправдывают свою инфантильность, трусость и бездеятельность.

«Поезд мчался и мчался, пока не кончился прямой путь, и тут дорога закрутилась и закружилась, и все крюком и кругом, крюком и кругом. Дорога и рельсы, шпалы и болты из прямых стали скрюченными, как крюки, и так и пошло, крюк за крюком, крюк за крюком» [5, с. 11].

В данном отрывке автор в аллегорической форме говорит о том, что прямой и лёгкой дороги к достижению цели нет и никогда не будет, необходимо приложить усилия и, невзирая ни на что, двигаться к мечте. Здесь мы чётко наблюдаем искажённое изображение действительности, что характерно для жанра небылицы – очевидно, что железная дорога не может резко искривиться.

«Вдруг что-то случилось. Навстречу им по тому же самому пути мчался другой поезд. Как же так – один с одной стороны, другой – с другой! Прямо навстречу друг другу. Вот они встретились – и разминулись. “Что такое? Что случилось?” – закричали дети. “Один поезд – над, другой – под, – ответил отец. – Это Надподландия. Никто не может оказаться там, где есть кто-нибудь еще и всегда будет либо над, либо под» [5, с. 12].

Этими словами Сэндберг показывает читателю, что путь к светлому будущему происходит в конкурентной борьбе, любому человеку на этом пути приходится и работать на кого-то, и управлять кем-то, и каждый должен найти своё место в жизни. В данном отрывке используется такой приём жанра небылицы, как словообразование («Надподландия»).

«Собиратели воздушных шаров вышагивали на высоких ходулях. Ходули были у каждого, подлиннее или покороче. Ходули покороче годились для того, чтобы собирать шары поближе к земле, с длинных можно было дотянуться до тех, что повыше в небе» [5, с. 13].

В этом отрывке автор показывает судьбу молодых людей, полных мечтаний и стремлений, в большом городе, где конкуренция очень жёсткая. Ходули символизируют личные качества отдельного индивида, а шарики – возможности, связи в обществе, профессии, умения и навыки. Многим никогда не будут доступны «шарики в небе», и им остаётся лишь довольствоваться низами.

«Детишки на детских ходулях собирали детские воздушные шарики. Если с охапкой шариков в руках они падали с ходулей, то шарики держали их в воздухе, пока они не взбирались на ходули снова» [5, с. 13].

Этими словами автор даёт понять, что и у обладателей высоких ходулей могут возникнуть свои проблемы. Дети, упавшие с ходулей, но держащиеся за собранные шарики, символизируют работящих, упорных и неустанно двигающихся к своей цели людей. Даже если они вдруг лишатся экономической или социальной опоры, уже полученные ими связи и умения могут помочь им снова занять утраченное высокое положение. Однако те, кто «пропел все песни», то есть истратил весь свой энтузиазм, идеи и стремления, падают с неба без надежды на возвращение: «А кто это взмыл в небо, как птичка поутру?” – спросила отца Ко-мне-не-приставай. “Это кто-то, кто пел слишком весело”, – ответил отец. – У него из горла вылетели все песни, и он стал таким легким, что шары оторвали его от ходулей”. “А он сможет вернуться назад к своим родным?”. “Да, когда допоет все-все песни, и на душе у него станет так тяжело, что он камнем вниз полетит прямо на ходули» [5, с. 14].

Так автор объясняет технику работы социальных лифтов в американском обществе: даже очень талантливым людям не гарантирован однозначный успех – свои достижения приходится постоянно подтверждать. Таким образом, автор отзеркаливает действительность, донося до юного читателя жестокую правду жизни в аллегорической форме. Более того, в данном отрывке мы также можем наблюдать использование приёма словообразования в имени девочки («Ко-мне-не-приставай»).

Во второй сказке, «Как вернуть назад Крем-Торт-таун, когда его уносит ветер», автор показывает, как, пользуясь исключительно индивидуальными внешними данными, можно повысить своё социальное положение и добиться успеха. Именно так героиня этой сказки, маленькая девочка по имени Блестящее Пёрышко, завоёвывает своё место под солнцем с помощью «голубых глазок», очаровывая своих дядюшек красотой, готовая на всё, чтобы остаться в большом городе, терпя различные неудобства и стараясь просто не обращать на них никакого внимания: «Все четверо дядюшек в первый раз увидели свою юную родственницу, все <…> пришли в восторг от голубых глазок племянницы <...>, долго-долго любовались ее голубыми глазками, а потом воскликнули: “Они такие голубые, такие небесно-голубые, словно васильки после грибного дождика, когда на серебристых листьях сверкают и танцуют капельки воды.” <…> четверо дядюшек спросили: “Можно задать тебе два вопроса, во-первых, первый, и во-вторых, второй?”. “Задавайте хоть пятьдесят вопросов сегодня, пятьдесят вопросов завтра, и еще по пятидесяти каждый день. Я люблю вопросы, они в одно ухо влетают, из другого вылетают» [5, с. 17].

В данном отрывке автор использует такой приём жанра небылицы, как тавтология («Можно задать тебе два вопроса, во-первых, первый, и во-вторых, второй?»).

А в сказке «Как Давай-Приставай разобрался в истории скрюченного пути, и узнал, кто его скрючил» Карл Сэндберг показывает политическое устройство Соединённых Штатов Америки, борьбу между партиями республиканцев и демократов, придерживающихся противоположных взглядов и идей и постоянно радикально меняющих устои американского общества. Изображая одну из конфликтующих сторон в виде насекомых, Сэндберг рисует карикатуру на одну из партий, возможно, даже отражая к ней своё собственное отношение: «Давным-давно <…>, когда прокладывали железную дорогу, она была совершенно прямой. А потом появились жуки-скрюки. <…>. Они прыгнули на рельсы <…>, и ну грызть скрюченными зубами <…>, пока не скрутили всю железную дорогу. Все рельсы стали скрюченными <…> и все поезда <…> покатили по скрюченной дороге. Тогда жуки-скрюки уползли в поле и улеглись спать. <…>. На следующий день пришли копальщики <…>, катальщики <…>, и мальчишки-водоносы. <…>. Еще я забыл сказать о лебедочниках. <…>. Они работали долго-долго, и дорога снова стала прямой. Они взглянули на свою работу и хором воскликнули: “Потрудились – сделали!” А наутро жуки-скрюки открыли скрюченные глаза и поглядели на шпалы и рельсы. Они увидели, что дорога снова выпрямилась <…>, выпрыгнули из скрюченных кроватей <…>, и ну плеваться и грызть, пока снова не скрутили все рельсы, шпалы и болты. Только тогда скрюки отправились завтракать, и совсем как копальщики, катальщики и лебедочники, говорили хором: “Потрудились – сделали!» [5, с. 54].

Приём жанра небылицы, используемый автором в данном отрывке – словообразование («жуки-скрюки»).

Приведём в качестве примера ещё несколько цитат из текста, распределив их в соответствии с использованными автором приёмами:

• нарушение логических связей

«Шарики – это пена. Они берутся оттуда же, откуда мыльные пузыри. <…>. Шарики убежали из сада» [10, с. 88].

«Мой брат надел посреди зимы соломенную шляпу и для смеха вышел в ней на улицу. Мой брат сделал прическу в стиле „помпадур“ и для смеха вышел летом без шляпы. И то и другое против закона. Хуже всего, что он чихнул в неположенном месте на неположенных людей, чихнул в тот момент, когда умнее было бы не чихать. Поэтому его повесят завтра утром» [10, с. 183].

«Ветер переменился, и большой палец Бимбо Режь-Режа пристал к носу и не отклеится, пока его не ударят шесть раз кончиком жезла полицейкого-регулировщика» [10, с. 74].

«С тех пор, когда в бейсбольных городках, спрятанных в высокой траве, болтают о бейсболе, говорят, что есть только один верный способ выиграть матч – заполучить питчера в мячевой майке, который на нее надел еще и базовую майку, если конечно эти майки сделаны снуксом и гринго» [10, с. 145].

• словообразование (Давай-Приставай, Рутамята, Спорщикморщик, Скользи-Ног, Жужалужастужа, Фуражир, База-Дом, Вали-Руби, Бимбо Режи-Режь, Бебо Марш-Марш, Пижон Потеряй-Пуговицу, ойки-свойки, хухушки, байлавьи, дунуфу, Хабакук, Саска-чеван).
• повтор слова или фразы

«Неужели?» – воскликнул один дядюшка. «В самом деле?» – подхватили трое других» [10, с. 17].

«Кто-то-то? Кто-кто-кто?» [10, с. 88].

«Шью, шью, шью» [10, с. 243].

• тавтология

«летний ветер – летом, зимний ветер – зимой» [10, с. 67].

«Ты видишь то, на что смотрят твои глаза» [10, с. 132].

Таким образом, исходя из проведённого анализа, мы приходим к выводу, что во многих сказках Сэндберг раскрывает тему политики, одержимости материальным достатком, места человека в обществе, рассматривает различные социальные проблемы, иногда даже высмеивает те стороны американского общества, которые ему не по нраву. И для того чтобы наиболее точно донести различные образы, идеи и чувства до читателя, автор прибегает к использованию многочисленных приёмов жанра небылицы, таких, как нарушение логических связей, словообразование, повтор слова или фразы, тавтология.

1. Литература и фольклор американцев // [Электронный ресурс]. – Режим доступа : http://lib7.com/amerika/1014-literature-american.html
2. Пропп В. Поэтика фольклора. / В. Пропп. – М.: Издательство «Лабиринт», 1998. – 352 с.
3. Пропп В. Русская сказка / В. Пропп / Научная редакция, комментарии Ю. С. Рассказова. – М.: Издательство «Лабиринт», 2000. – 416 с.
4. Literary nonsense // [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://en.wikipedia.org/wiki/Literary_nonsense#cite_note-1
5. Сэндберг К. Страна Рутамята. Пер. с англ. О. Бухиной / К. Сэндберг. – М.: Производственное редакционно-издательское предприятие «Два слона», 1994. – 272 с.