Общая педагогика, история педагогики и образования | Мир педагогики и психологии №2 (31) Февраль 2019

О проблемах современной модели цифрового образования

Пробин Павел Сергеевич
канд. экон. наук, доцент кафедры Экономики и права, Российский государственный университет физической культуры, cпорта, молодёжи и туризма (ГЦОЛИФК), РФ, г. Москва, probinpavel@mail.ru

Аннотация: Проблема активного разрастания клиповой культуры обозначается не только на уровне повседневной жизни общества, но и в контексте вопросов развития высшего образования. В первую очередь данное обстоятельство обусловлено совершенствованием системы дистанционных образовательных технологий, в том числе их активным внедрением в образовательный процесс на уровне высших учебных заведений для очной формы обучения. С одной стороны, развитие материально-технической базы университетов, широкий спектр инструментов для проектирования контента способствуют более активной вовлеченности студента в учебный процесс. В то же время динамично меняющаяся модель образования, особенно с учетом ее ориентации на «цифровую экономику», отходит от советской целевой установки высшей школы – научить человека мыслить – и переходит к диаметрально противоположному ориентиру – воспитать потребителя с грамотным экономическим поведением. Наиболее четко данные тенденции прослеживаются в сфере гуманитарных направлений – экономика, юриспруденция, туризм, гостиничное дело и т.д. На наш взгляд данные вопросы заслуживают комплексного и всестороннего исследования.
Ключевые слова: материально-техническая база; высшая школа; «цифровая экономика»; личностные качества педагога; контент; дистанционные образовательные технологии; электронное обучение; гаджеты

Probin Pavel Sergeevich
Cand. Sci. (Economy), associate professor of Economy and law department, Russian state university of physical education, sport, youth and tourism (SCOLIPE), Russia, Moscow

Abstract: The problem of active development of clip culture is indicated not only at the level of everyday reality of society, but also in the context of the development of higher education. First of all, this circumstance is due to the improvement of the system of distance education technologies, including their active implementation in the educational process at the level of higher education institutions for full-time education. On the one hand, improving the material and technical base of universities, a wide range of tools for content design contribute to a more active involvement of the student in the educational process. At the same time, the dynamically changing model of education, especially taking into account the orientation to «digital economy», departs from the Soviet target of higher education – to teach people to think – and goes to the diametrically opposite orientation – to educate consumers with competent economic behavior. Most clearly, these trends can be traced in the sphere of humanities – Economics, law, tourism, hospitality, etc. In our view these questions deserve comprehensive study.
Keywords: material and technical base; higher school; «digital economy»; personal qualities of the teacher; content; distance educational technologies; e-learning; gadgets

«Цифровое образование» для «цифровой экономики»

Полноценная реализация проекта «цифровизации» отечественной экономики на сегодняшний день стала одной из приоритетных задач, решаемых на государственном уровне.  В то же время инновационная экономическая модель определяет необходимость развития подходов к хранению, передаче и обработке информации на уровне всех сфер общественной деятельности. При этом система образования не является исключениям. Соответствующие положения четко и однозначно определены в федеральных проектах, государственных образовательных стандартах и пр.

К положительным аспектам обозначенных тенденций, безусловно, можно отнести ускорение процессов обработки данных и расширение сферы свободного доступа к информационным ресурсам, повышение качества работы систем безопасности на всех уровнях, оптимизация финансовых издержек и т.д.

Однако с точки зрения анализа существующей модели высшего образования можно сделать вывод о том, что ее ориентация на «обслуживание» новой экономической модели имеет ряд существенных негативных сторон. Рассмотрим данные вопросы более подробно.

Разработке проблем инновационной составляющей образовательного процесса, в том числе и дистанционного образования, посвящены труды Колганова Е.А., Лучкиной Т.В., Косенок С.М., Климачкова А.В., Косарчук Н.А., Вершининой Т.С., Черниковой Ю.А., Кочерга С.А. Среди зарубежных специалистов, занимающихся разработкой вопросов дистанционного и электронного обучения, можно выделить Hancock S., Kaviraj Sharma Sukon, Farhat Saba, York C.S., Richardson J.C., Moore  M., Kearsley  G., Hirumi  A. и др.

Интернет, гаджеты и дистанционные образовательные технологии

В первую очередь стоит обратить внимание на возрастающую роль планшетных компьютеров и смартфонов в выстраивании образовательного процесса.

С одной стороны, современные электронные реферативные базы и библиотечные системы, информационно-аналитические Интернет-ресурсы обеспечивают постоянный оперативный и высокоскоростной доступ к накопленным на протяжении многих лет данным, вне зависимости от местоположения пользователя. С другой стороны, совершенствование технологий при параллельном снижении себестоимости мультифункциональных интеллектуальных устройств, активное развитие сферы электронной коммуникации сформировали предпосылки для создания качественного новой модели образования, важнейшую роль в которой играют дистанционные образовательные технологии.

Синди Йорк и Дженнифер Ричардсон (С.S. York, J.C. Richardson) в своей работе выражают следующую позицию: «Учебное взаимодействие - это значимая коммуникация, которая бросает вызов мышлению учащихся, изменяет их, двигая к достижению своих целей. Эффективность взаимодействия не определяется его масштабностью; скорее, это взаимодействие, заставляющее учащихся думать по-новому, глубже. В то время как литература и исследования подтверждают важность взаимодействия в процессе обучения, преподавателей необходимо стимулировать к межличностному взаимодействию в онлайн-курсах». [17]

О важном значении дистанционного образования высказывается Колганов Е.А. в своей диссертации «Дистанционное образование в системе высшего профессионального образования региона»: «Дистанционное образование  способно удовлетворить потребность в образовании, наращивать человеческий капитал представителей всех социальных групп и слоев. Но особую значимость оно приобретает для жителей удаленных от вузовских центров населенных пунктов, для тех, кто в силу различных обстоятельств (материнство, инвалидность, безработица, занятость на работе, большой перерыв между предыдущим образованием и др.) не может получить образование по традиционной технологии». [7]

При этом Никуличева Н.В. отмечает, что «Для работы в системе дистанционного образования преподаватель должен быть «специалистом по образовательным телекоммуникациям, способный организовать и осуществлять дистанционное обучение» и «ведущий обучение дистанционно, обладающий знаниями в области информационных технологий, учитывающий специфику дистанционного обучения, психологические особенности взаимодействия с учащимися в процессе дистанционного обучения».[11]

Проблема клиповой культуры и клипового сознания в современной модели образования на уровне высшей школы

Как показывает практика, активное внедрение электронных образовательных ресурсов, дистанционных платформ обучения обозначило и негативные тенденции в рассматриваемой сфере, ключевой из которых является активное содействие формированию клиповой культуры. При этом данную проблему можно выявить и с позиции студентов, и с позиции преподавателей.

В этой связи в отдельном порядке необходимо выделить ученых, труды которых посвящены феноменам клиповой культуры (Э. Тоффлер), клиповому мышлению, сознанию (Ф.И. Гиренок, В.М. Букатов). Отметим, что к ключевым особенностям клиповой культуры, определяемой господством современной модели представления информации и ее восприятием обществом, относятся кратковременность и мозаичность образов, их фрагментарность и быстрая смена. К перечисленным характеристикам также можно отнести разрозненность и «обрывчатый», а в некоторых случаях и алогичный характер информации.

На сегодняшний день Интернет-среда не столько влияет, сколько определяет общественное сознание. Важно отметить, что текущая модель социальной коммуникации характеризуется своей карнавальностью и многоплановостью. Во многом – это заслуга современных средств связи. Как следствие – мы переходим, а, точнее сказать, уже перешли в новый формат организации общественных коммуникаций. То есть критерий «полноценности» коммуникативного процесса на сегодняшний день определяется его принадлежностью к соответствующему программному приложению или Интернет-ресурсу.

Современный педагог постоянно находится в контакте со своими студентами посредством социальный сетей, мессенджеров, электронной почты и мобильных средств связи. В этой связи происходит резкое ускорение процесса обмена данными. Формируется новая культура электронного общения между обучающим и обучающимися.

В то же время «клиповость» культуры и сознания оказывает существенное влияние на процесс выстраивания работы педагога, что, в свою очередь, определило трансформацию его роли в образовательном процессе из воспитателя и носителя знаний в своеобразный «информационный фильтр», основная обязанность которого сводится скорее не к передаче конкретных знаний, а к навигации его подопечных в бесконечном информационном потоке.

С другой стороны, для учащихся работа с электронными образовательными ресурсами, активное использование дистанционных образовательных технологий скорее напоминает игру – прохождение «квеста», конечной целью которой является получение зачета / экзамена / степени бакалавра или магистра.

К вопросу о корректном использовании дистанционных образовательных технологий в высших учебных заведениях

Ряд российских ученых совершенно справедливо делают акцент на том, что ошибочным стоит считать приоритетность технической, аппаратной составляющей учебного процесса. Так, например, Флеров О.В. подчеркивает: «До сих пор, когда говорится о технических средствах обучения, упор делается на ставшую уже привычной саму аппаратуру, в то время как сегодня намного важнее содержание и форма информации, передаваемой при помощи неё, иными словами – контент». [16]

Безусловно, на уровне высшей школы необходимо ставить акцент на развитие элемента активной коммуникации между студентом и преподавателем, а не делать ставку на дистанционные образовательные ресурсы с готовым контентом, в особенности для очной формы обучения. Дистанционные платформы должны разнообразить учебный процесс, внося в него элемент саморазвития и полноценной исследовательской деятельности. Именно в таком формате, на наш взгляд, следует говорить о гармоничном сочетании современных достижений техники и основной цели высшего образования – научить человека мыслить.

Крайне важно отметить и роль дистанционных платформ, электронного обучения в целом в сфере инклюзивного образования. В то же время для очной формы обучения процесс гармоничной цифровизации следует проводить не в контексте развития контентно ориентированной среды, но с использованием таких инструментов, как онлайн-лекции и вебинары, консультации  посредством «Скайп» и иных аналогичных программных приложений. В противном случае основная функция студента будет сводиться лишь к просмотру видео-роликов, слайдов презентаций и решению тестовых заданий.

Развитие подходов к организации практики как эффективный способ предотвращения чрезмерной виртуализации учебного процесса

Нельзя не упомянуть о проблеме виртуализации образовательного процесса. Однако в настоящий момент времени она уже не обозначается столь остро. Безусловно, создание базовых кафедр, заключение договоров на прохождение практик с потенциальными работодателями содействуют социализации студента в его профессиональной среде, то есть другими словами ранее существовавшая проблема адаптации выпускника, получившего классическое фундаментальное образование, к суровым реалиям рабочей действительности в целом сведена к минимуму, по крайней мере, на уровне ведущих ВУЗов страны.

Кроме того, базовые кафедры, создаваемые на территории потенциальных работодателей, позволили активно вовлекать в учебный процесс действующих специалистов-практиков.

«Продуктовый» характер высшего образования как залог успешной подготовки «потребителя»

И все же у существующего подхода к организации учебного процесса на уровне высшей школы (в контексте перехода национальной экономики в цифровое русло) имеет место существенный недостаток: передача знаний будущим поколениям профессионалов стала приобретать характерные признаки потребительского продукта – красочного, пестрого, изобилующего «инновационными» решениями. Такая концепция выстраивания обучения с высокой степенью аттрактивности во многом ориентирована не на развитие навыков самостоятельного мышления, но на выполнение учащимся определенного перечня операций.

Приобретая так называемый «кнопочно-интерактивный характер», высшее образование с каждым днем утрачивает свою важнейшую составляющую, а именно, эстетическую. Преподаватели из разряда специалистов высочайшей квалификации в узком диапазоне читаемых дисциплин в рамках существующей системы превращаются в мультифункциональных «эффективных менеджеров среднего звена», которые вынуждены тратить свое время на заполнение электронного портфолио и загрузку контента на дистанционную платформу обучения. При этом сложившиеся тенденции в рассматриваемой области во многом вынуждают педагогов идти на сделку с совестью, а именно, в рамках широкого спектра читаемых дисциплин (в условиях дефицита времени так называемой «второй половины дня» в индивидуальном плане, которое в настоящий момент расходуется на методическую работу в инновационном электронном формате) отсутствует возможность полноценной передачи  знаний учащимся, с учетом как фундаментальных, теоретических основ, так и практических аспектов преподаваемых предметов. В сложившихся условиях педагог в ряде случаев обречен создавать поверхностный, но красочный образовательный продукт. Другими словами, современная высшая школа не борется, но всячески содействует распространению клиповой модели мышления как у преподавателей, так и у студентов.

Диалектика борьбы «цифры» и «личности педагога» в образовательном процессе

Крайне важно не перейти грань в вопросах делегирования полномочий ППС современной компьютерной технике и электронным образовательным ресурсам. В противном случае действительно появляется шанс сформировать у учащегося неполное представление об осваиваемой профессии, что, в последствии, может найти отражение в недостаточной степени развития соответствующих компетенций (особенно общекультурных) у студентов очной формы обучения.

Что касается цифровизации образования в целом, то в настоящий момент времени представляется сложным сделать какие-либо однозначные выводы. Проект «цифровой школы», например, уже неоднократно подвергался критике, в том числе и со стороны научного сообщества, поскольку он в целом носит характер эксперимента. В то же время было бы неправильно смотреть на данные вопросы исключительно в негативном ключе. Так, например, замена в школах бумажных учебников на планшет видится нам взвешенным, обоснованным решением. В то же время дистанционные технологии позволяют поддерживать образовательный процесс в случае болезни учащегося, отдаленности места его жительства от ВУЗа, либо при наступлении чрезвычайной ситуации, когда присутствие педагогов и учащихся в школе / ВУЗе объективно невозможно (эпидемия, военные действия и т.д.).

В заключение отметим, что стремительный характер внедрения цифровой составляющей в образовательный процесс на уровне высшей школы, к сожалению, сопряжен с рядом существенных проблем, эффективное решение которых в настоящий момент времени не найдено. Важнейшей из них, безусловно, является содействие формированию клипового мышления. На наш взгляд, индивид, завершивший обучение по «инновационному пути», возможно, будет компетентным исполнителем и грамотным потребителем. Но насколько в данном случае он состоится как личность – вопрос открытый.

В то же время хочется надеяться, что развивающаяся модель обучения не поставит цифровой «крест» на педагогике высшей школы в полном смысле этого слова, сведя роль преподавателя исключительно к функциям консультаций и онлайн наставничества.

1. Алдошина И.А., Игнатов П.В. Мультимедийные технологии в интерактивном дистанционном образовании — глобальный прорыв в сфере образования XXI века: Проблемы подготовки режиссеров мультимедиа Материалы VII Всероссийской научно-практической конференции / И.А. Алдошина, П.В. Игнатов. – Санкт – Петербург: Санкт-Петербургский Гуманитарный университет профсоюзов, 2015. – c. 47 – 49.
2. Гусев Д.А., Флеров О.В. К вопросу о межкультурной коммуникации в контексте экономики образования // Наука и школа. 2016. № 2. С. 30-39.
3. Гусев Д.А., Флеров О.В. Основные иноязычные компетенции и особенности их формирования в дополнительном профессиональном образовании // Преподаватель XXI век. 2016. Т.1. № 4. С 236-252.
4. Гусев Д.А., Флеров О.В. Дополнительное профессиональное образование в социальном пространстве современной России // Наука и школа. 2016. № 5. С. 44-55.
5. Кальней В.А., Матвеева С.В. Проблема разработки технологии комплексной оценки качества профессиональной подготовки в условиях компетентностного подхода: Вестник Федерального государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования Московский государственный агроинженерный университет им. В.П. Горячкина / В.А. Кальней, С.В. Матвеева. – Москва: Российский государственный аграрный университет - МСХА им. К.А. Тимирязева, 2010. – с. 109 –115.
6. Климачков А.В. Роль информационных технологий в дистанционном образовании, подход к обучению, цели образования и компетенции: сборник статей по материалам II международной заочной научно-практической конференции, посвященной 60-летию БГТУ им. В.Г. Шухова / А.В. Климачков. – Белгород: Белгородский государственный технологический университет им. В.Г. Шухова, 2014. – c. 59 – 79.
7. Колганов, Е.А. Дистанционное образование в системе высшего профессионального образования региона: автореф. дис. …канд. соц. наук: 22.00.04 / Колганов Евгений Алексеевич.- Уфа, 2010.- 28 c.
8. Корниенко С.А. Электронное обучение как средство реализации образовательной программы // Cборник V Международной научной конференции «Педагогика: традиции и инновации», Челябинск, «Два комсомольца», 2014 г. – C. 175 – 182.
9. Косарчук Н.А. О дистанционном образовании как чудодейственном средстве от всех болезней высшего образования: Журнал «СОВЕТ РЕКТОРОВ» №1 / Н.А. Косарчук. - Санкт – Петербург: Санкт-Петербургский Институт внешнеэкономических связей, экономики и права, 2015. – c. 70 – 75.
10. Лобанова А.В. Психолого-педагогические особенности обучения взрослых // Вопросы образования и науки: теоретический и методический аспекты. 2015. С. 82-84.
11. Никуличева, Н.В. Организационно – педагогическое обеспечение подготовки преподавателя для системы дистанционного обучения: автореф. дис. …канд. пед. наук: 13. 00.08 / Никуличева Наталия Викторовна.- М., 2016.- 26 c.
12. Панина Т.С., Вавилова Л.Н. Интерактивное обучение // Образование и наука, № 6 (48), 2007 г. – c. 32 – 41
13. Потатуров В.А. Гуманитарная составляющая высшего образования в информационном обществе // Образование, экономика, право в современном информационном обществе. 2012. С. 419-426.
14. Пшеничная В.В., Борисова Л.Н., Осипова Н.В. Проблема субъектности обучающегося в современных условиях информатизации образования // Перспективы науки. 2015. № 10. С. 34-36.
15. Флеров О.В. Экзистенциально-психологические факторы личностного роста взрослого человека в пространстве институционального непрерывного образования // Психология и Психотехника. 2016. № 3. C. 272-280.
16. Флеров О.В. Виртуальные средства обучения английскому языку // Образовательные ресурсы и технологии, № 1 (9), 2015 г., С. 28-33.
17. York С.S., Richardson J.C. Interpersonal interaction in online learning: experienced online instructors’ perceptions of influencing factors. Journal of Asynchronous Learning Networks, Volume 16: Issue 4, 2012. pp. 83 – 98.
18. Farhad Saba. Distance Education in the United States: Past, Present, Future. EDUCATIONAL TECHNOLOGY/November–December 2011. pp. 11 – 18.