Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание | Филологический аспект №2 (46) Февраль 2019

Модальный компонент статей законов «О полиции» Российской Федерации и Монголии как типологическая характеристика юридического дискурса

Шашкова Валентина Николаевна
канд. филол. наук, доцент, доцент кафедры иностранных и русского языков, Орловский юридический институт МВД России имени В.В. Лукьянова, РФ, г. Орёл, valentina.shash@mail.ru
Баянжаргал Нямдаш
слушатель 302 учебной группы специального курса по подготовке кадров для зарубежных стран, Орловский юридический институт МВД России имени В.В. Лукьянова, РФ, г. Орёл, bayanjargaln12345@gmail.com

Аннотация: Статья посвящена выявлению доминантных черт реализации модального компонента в статьях закона «О полиции» Российской Федерации и закона «О полиции» Монголии. В обоих законах в качестве дифференциальных признаков нормативно-правовых актов как разновидности юридических текстов выделены модальные значения внешней служебной необходимости, деонтической возможности, нормативные оценки, а также интеллектуальные оценки.
Ключевые слова: модальный компонент, модальные значения, оценочные значения, юридический дискурс, нормативно-правовой акт

Shashkova Valentina Nikolaevna
Cand. Sci. (Philology), associate professor, assistant professor of the Chair of foreign and Russian languages, Orel Law Institute of the Ministry of the Interior of the Russian Federation named after V.V. Lukyanov, Russia, Orel
Bayanjargal Nyamdash
trainee of group 302 of the special course of foreign staff training, Orel Law Institute of the Ministry of the Interior of the Russian Federation named after V.V. Lukyanov, Russia, Orel

Abstract: The article elicits the dominant features of the modal component of the Police Act of the Russian Federation and the Police Act of Mongolia. In both regulatory legal acts as a special text type of legal discourse modal meanings of outer service necessity, deontic ability, normative evaluation and intellectual evaluation are pointed out as distinguishing characteristics of the text type
Keywords: modal component, modal meanings, evaluative meanings, legal discourse, regulatory legal acts

При отсутствии сколько-нибудь приемлемого единства взглядов лингвистов на категорию модальности любое исследование, связанное с модальным компонентом текста, требует уточнения того коммуникативно ориентированного подхода, который положен в основу работы, а также специфики текстового подхода к рассмотрению и анализу модальной организации текста.

Мы рассматриваем модальность в соответствии с концепцией школы функциональной грамматики. Итак, модальность понимается нами как функционально-семантическая категория, которая «обслуживает текст как коммуникативный макроакт, относящийся к определённой сфере общения и состоящий из последовательности коммуникативных актов, направленных на реализацию основной прагмаустановки автора» [7, с. 92].

Текстовый подход к анализу модальности в этом случае состоит в том, что характер распределения модальных значений в тексте всегда обусловлен его коммуникативно-целевой спецификой, которая в свою очередь предопределена той сферой общения, которую обслуживает текст. В этом смысле можно говорить не только о тех типах модальных значений, которые получают выражение в тексте, но и о своеобразной корреляции модальных значений и подзначений, характерной для текстов данной разновидности, а также об относительно устойчивой тенденции актуализации определённых типов модальных значений в текстовых модулях, реализующих ту или иную коммуникативную интенцию. Сразу же оговорим, что в данной статье мы не касаемся вопроса о композиционной организации текстов нормативно-правовых актов и распределении модальных значений в ткани текстов исследуемой дискурсивной природы. Мы говорим лишь о тех типах модальных значений и подзначений, которые были выявлены в текстах законов на двух языках: русском и монгольском.

Категориальная ситуация необходимости принадлежит к разряду ситуаций потенциальных, а не фактических. В данном случае речь идет об обусловленности ситуации теми или иными факторами, каузаторами, которые с точки зрения некоего лица (субъекта модальной оценки) требуют непременного превращения потенциального в актуальное [5, c. 142].

В роли каузатора, или детерминирующего фактора, выступает система норм, в соответствии с которой субъект модальной оценки совершает действие. Нормативный статус действия обычно выражается понятиями «обязательно», «разрешено», «запрещено», «(нормативно) безразлично», используемые в нормативном высказывании. Каждая норма включает 4 элемента:

1) содержание – действие, являющееся объектом нормативной регуляции.

2) характер – норма обязывает, разрешает или запрещает это действие.

3) условия приложения – обстоятельства, в которых должно/ недолжно выполняться действие.

4) субъект – лицо, группа лиц, которым адресована норма [5, с. 142].

В модальном значении необходимости заложена необходимость, исходящая из законов норм, действующих в обществе.  Однако по своему характеру нормы неоднородны; выделяют собственно нормы (нормы долга и нормы права) и нормы, близкие к собственным оценкам. В этом случае нормы являются частным случаем оценок. Это дает основание определить «обязательно» через «хорошо»: действие обязательно, когда оно представляет собой позитивную ценность, и хорошо, что воздержание от него ведет к наказанию [9, с. 42-44].  Применительно к нормам сотрудника ОВД мы отмечаем, что в профессиональной деятельности он руководствуется в первую очередь нормами права и нормами долга. Однако мы не исключаем возможность актуализации норм второго типа, потому что, работая на месте преступления, сотрудник ОВД вынужден делать выводы и высказывать предположения, вынося оценочные суждения, основанные на понятиях морали и этики. 

Ситуация необходимости является не только потенциальной и нормативной, но и волюнтативной, т.е. «предполагающей наличие некоего волевого начала, обеспечивающего возможность реализации действия. Носителем волевого начала является субъект волюнтативности» [5, с.142].

Из вышесказанного можно определить структуру ситуации необходимости и представить ее следующим образом: S1 – субъект речи, говорящий сообщает о том, что S2 (субъект модальной оценки) считает необходимым, что S3 (субъект волюнтативности) должен совершить некоторое волевое усилие, в результате которого потенциальная ситуация, имеющая субъектом S4 (субъект – агенс, субъект предметной ситуации), превратилась бы в фактическую [5, с.144].

Субъектом модальной оценки в рассматриваемой сфере модальности является лицо, оценивающее некоторую предметную ситуацию с точки зрения её необходимости. Субъект модальной оценки может совпадать с говорящим, т.е. субъектом речи, который либо высказывает свою точку зрения, либо выражает коллективное мнение, носителем которого он выступает в конкретной речевой ситуации. Субъект модальной оценки может не совпадать с говорящим, который в таких случаях лишь передает чужое мнение, оценку другого лица. В анализируемых нами текстах субъект модальной оценки не выражен. И это можно рассматривать как дискурсивный признак текста.

Из сказанного следует, что распространённость модальных высказываний в тексте определяется в значительной мере типом текста и в первую очередь тем его качеством, которое можно назвать степенью авторизации. В текстах нормативных актов авторизация, как правило, отсутствует. При этом основным признаком, обуславливающим необходимость реализации определённой ситуации, является система служебных правил и норм.  Когда субъекту речи известны детерминирующие факторы, обусловливающие необходимость реализации потенциальной ситуации, можно говорить об объективной, внешней необходимости [2, с. 53].

Анализ конкретных примеров выражения значения необходимости позволяет выделить семантические признаки поля необходимости. Так, в частности, Е. И. Беляева предлагает выделять следующие признаки дифференциации подзначений необходимости.

Признак «функциональный - нефункциональный», оппозиция приходится – полагается, обязан – приходится. Семантический компонент «функциональный» обозначает такую связь объекта и признака, необходимость которой обусловлена принадлежностью объекта к определенному множеству (социальному или служебному). Объект, становясь членом этого множества, приобретает некоторое свойство, которое детерминирует необходимость признака.

Модальные модификаторы, объединенные семантическим компонентом «функциональный», различаются по признакам «служебный – неслужебный», «социальный – несоциальный» [2, с. 54-58].

С опорой на все признаки, выделенные для дифференциации подзначений необходимости в русском языке, мы разработали интегральную схему семантических признаков, которые проявляются в разных ситуациях необходимости и реализуются разными средствами [6, с. 833]: 

Такого рода классификация семантики необходимости дала нам возможность далее дифференцировать значение необходимости по типу каузатора данного значения:

1. «модальность необходимости, продиктованная внешними обстоятельствами: а) социальными обстоятельствами и б) служебным положением;

2. модальность необходимости, продиктованная внутренним состоянием субъекта речи;

3. модальность необходимости, продиктованная воздействием чужой воли;

4. модальность необходимости, продиктованная тем, «как устроен мир», или тем, что «так обычно бывает» в данной среде;

4. модальность необходимости, продиктованная наличием у субъекта речи конкретной цели [6, с. 833]».

Мы не проводили статистический анализ для того, чтобы на большом массиве текстов определить, какие типы значений будут преобладать. Однако можно с уверенностью утверждать, что основным подзначением необходимости, реализуемом в законах «О полиции» Российской Федерации и Монголии, будет внешняя служебная необходимость, обусловленная законом и / или типом служебной деятельности.

В Федеральном законе «О полиции» Российской Федерации отмечаем следующие лексические средства выражения необходимости:

• необходимый: необходимые условия, необходимые средства, необходимая оборона;
• принудительный: принудительное препровождение граждан; принудительные меры воздействия, принудительная остановка транспорта;
• обязательный: обязательная государственная дактилоскопическая регистрация, обязательное государственное страхование.

Обратимся к текстовым примерам. «Сотрудник полиции должен проявлять уважение к национальным обычаям и традициям граждан, учитывать культурные и иные особенности различных этнических и социальных групп, религиозных организаций, способствовать межнациональному и межконфессиональному согласию» (статья 7) [4].

«В случае нарушения сотрудником полиции прав и свобод граждан или прав организаций полиция обязана в пределах своих полномочий принять меры по восстановлению нарушенных прав и свобод» (статья 9) [4].

Можно сделать вывод о том, что модальность необходимости в данном случае выражается прилагательными оценочной семантики (мы специально даём их в типовых сочетаниях, в которых они встречаются в тексте закона «О полиции» Российской Федерации, а также посредством кратких прилагательных «должен» «обязан», формирующего составное глагольное модальное сказуемое.

В тексте закона «О полиции» Республики Монголия необходимость выражена следующими лексемами.

«Цагдаагийн албан тушаалд тавигдах шаардлага» [3] - требования, предъявляемые к сотруднику полиции.

«Цагдаагийн байгууллага цагдаагийн алба хаагч бүрд мэргэжлээрээ суралцах, албан тушаал дэвших тэгш боломж, нөхцөл бүрдүүлнэ» (статья 66.3) [3]. – Полиция должна предоставить каждому сотруднику полиции равные возможности и возможности для обучения и продвижения по службе.

«Цагдаагийн алба хаагч өөрийн бие бялдар, эрүүл мэнд, мэргэжил, мэргэшил, албаны бэлтгэлийн түвшинг эрхэлж байгаа албан тушаалд тавигдах шалгуурт нийцүүлж байх үүрэгтэй»  (статья 66.4) [3]. – Сотрудник полиции обязан отвечать за обеспечение того, чтобы его физическое состояние, состояние здоровья, профессиональные навыки и уровень обслуживания соответствовали квалификации должностных лиц.

«Хуульд зааснаас бусад тохиолдолд цагдаагийн алба хаагч хувь хүний нууцтай холбоотой мэдээллийг хайх, цуглуулах, хэрэглэх, тараахыг хориглоно» (статья 68.5) [3]. – Если законом не предусмотрено иное, сотрудникам полиции запрещено искать, собирать, использовать или распространять личную конфиденциальную информацию.

«Хуульд заасан тохиолдолд удирдах албан тушаалтны зөвшөөрөлгүйгээр хувийн болон албаны ажлаар гадаад улсад зорчихгүй байх үүрэгтэй» (статья 68.7) [3]. – В соответствии с законом, сотрудник полиции не должен выезжать за границу без личного или официального трудоустройства без согласия старшего должностного лица.

Таким образом, отрицательный полюс шкалы необходимости в монгольском языке применительно к анализируемому закону «О полиции» выражается лексемой со значением запрещения (см. пример из статьи 68.5) или словообразовательной частицей гүй, добавляющей семантику отрицания (см. пример из статьи 68.7).

Ещё одним модальным значением, получающим в текстах анализируемых законов относительно частотное выражение, является значение возможности.

В Федеральном законе «О полиции» Российской Федерации при перечислении обязанностей полиции находим следующее требование: «Сотрудник полиции не может в оправдание своих действий (бездействия) при выполнении служебных обязанностей ссылаться на интересы службы, экономическую целесообразность, незаконные требования, приказы и распоряжения вышестоящих должностных лиц или какие-либо иные обстоятельства (статья 6)» [4]. В данном требовании актуализируется значение невозможности, обусловленное служебным положением субъекта предметной ситуации.

Ещё один повторяющийся случай реализуется предикативным наречием «вправе»: «… сотрудник полиции вправе при необходимости произвести взлом (разрушение) запирающих устройств, элементов и конструкций, препятствующих проникновению в указанные помещения и на указанные земельные участки и территории, и осмотр находящихся там объектов и транспортных средств» (статья 15) [4].

В законе «О полиции» Монголии лексическая вариативность возможности тоже ограничена. Например: «Алба хаагч албан үүргээ гүйцэтгэхдээ энэ хуулийн 47.1-д заасан үндэслэл, журмын дагуу биеийн хүч, тусгай хэрэгсэл, галт зэвсэг хэрэглэж болно» (статья 68.6) [3]. – Лицо имеет право исполнять свои служебные обязанности в соответствии с основаниями и правилами, установленными в статье 47.1 настоящего Закона для применения физической силы, специальных инструментов и огнестрельного оружия.

Кроме того, лексема «эрх» в значении «права» довольно частотно используется именно для выражения значения возможности в законе «О полиции» Республики Монголия.

Так как рассмотрению в нашей работе подверглись статьи, связанные с профессиональной деятельностью полиции, представленность в них лексических единиц оценочной семантики обращает на себя внимание. Так, среди оценочных значений, которые мы отслеживали в соответствии с классификацией Н.Д. Арутюновой [1, с. 188-200] наиболее частотно представлены в анализируемых текстах нормативные оценки и интеллектуальные оценки.

Нормативные оценки в законе «О полиции» Российской Федерации представлены следующими оценочными прилагательными: нормативный, правовой, законный, уполномоченный, дисциплинарный.

Нормативные оценки в законе «О полиции» Монголии получают выражение при помощи следующих лексем: гэм буруутан – виновный; эрүүгийн – уголовный; хууль – незаконный.

Например: «Хүний эрх, эрх чөлөөнд хууль бусаар халдах» (статья 69.1.1) [3]. – Незаконно нарушать права и свободы человека.

Среди подзначений интеллектуальной оценки [8, с.160-164] очевидно доминантными по частоте встречаемости является оценка степени, а также оценка силы или интенсивности признака, выраженные именами прилагательными а также их сочетанием с другими частями речи: русск.: тяжкое (преступление); (преступление) небольшой тяжести; (преступление) средней тяжести; общий, строгий, особый (режим); смягчающие (обстоятельства); отягчающие (обстоятельства) максимальный (срок лишения свободы); монг.: хүнд гэмт хэрэг – тяжкие преступления; хүндэвтэр гэмт хэрэг – преступления средней тяжести; хөнгөн гэмт хэрэг – преступления небольшой тяжести; дээд ял – максимальное наказание; хангалттай - достаточный.     

При этом в Федеральном законе «О полиции» представленность интеллектуального типа оценок значительно шире, при этом интеллектуальные оценки реализованы прилагательными разных семантических классов. В частности, нами были выявлены случаи актуализации оценки степени важности – неотложные меры; а также оценки вреда / угрозы / отрицательных последствий чего-либо – тяжкий вред здоровью. 

Фундаментальное положение нашего исследования состояло в том, что общие дискурсивно специфичные черты текста предопределены внешними факторами ситуативного контекста, то есть фактически являются прагматически обусловленными. Эти факторы формируют общие тенденции (синтаксического, морфологического, лексического плана), которые по-разному реализуются в разных языках в силу разного грамматического строя, а также различных средств выражения в арсенале каждого из анализируемых национальных языков. Это положение проиллюстрировано нами актуализованными типами модальных и оценочных значений, среди которых доминируют оценка степени необходимости, оценка возможности, а также нормативные и интеллектуальные оценки.

Высокая частотность вкупе с разнообразными средствами выражения необходимости в текстах статей законов «О полиции» Российской Федерации и Монголии однозначно позволяет отнести это значение к дискурсивно маркированным языковым элементам текста. Кроме того, значение возможности при описании прав сотрудников полиции также отмечено в качестве регулярного значения. Однако здесь, с одной стороны, не выявлена вариативность средств выражения, а с другой стороны, в тексте Федерального закона «О полиции» Российской Федерации частотность этого значения выше, в то время как в законе «О полиции» Монголии даже часть, посвящённая правам, основана на доминантном значении обязанности (т.е. необходимости в номенклатуре модальных значений).

Выявленное преобладание нормативных оценок является типичным для правовых актов. А относительно широкая представленность интеллектуальных оценок во всей широте покрытия их содержания в законе «О полиции» Российской Федерации является скорее отличительной чертой этого нормативного акта.

Для определения частотности средств выражения выявленных языковых средств в каждом из языков необходимо провести крупномасштабное исследование нормативно-правовых актов, а затем и текстов административного дискурса, имеющих профессиональную ориентацию на деятельность сотрудника полиции. В этом мы видим перспективы своего исследования.

1. Арутюнова Н. Д. Язык и мир человека. – 2-е изд., испр. – М.: Языки русской культуры, 1999. – 896 с.
2. Беляева Е. И. Функционально-семантические поля модальности в английском и русском языках. – Воронеж: изд-во Воронежского ун-та, 1985. – 180 с.
3. Закон “О Полиции” Республики Монголии от 09 февраля 2017 года [Электронный ресурс]: https://www.legalinfo.mn/law/details/12469. – Дата доступа: 28.01.2019.
4. Федеральный закон «О полиции» Федеральный закон «О полиции» от 07.02.2011 г. № 3-ФЗ // Справочно-правовая система «КонсультантПлюс»: [Электронный ресурс]: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_110165/.
5. Цейтлин С. Н. Необходимость // Теория функциональной грамматики. Темпоральность. Модальность / Под общ. ред. Бонадрко А.В. – Ленинград: изд-во «Наука», 1990. – С.142-155.
6. Шашкова В.Н., Дашдорж З. Семантика необходимости и средства её выражения в русском, английском и монгольском языках // Современные научные исследования и разработки. – М: Научный центр «Олимп», 2017. – №8 (16). – С.833-838.
7. Шашкова В. Н. Коммуникативно-целевая специфика и особенности модального плана текстов учебно-дидактического характера: дисс. … канд. филол. наук. – Орел, 2006. – 224 с.
8. Шашкова В. Н. К вопросу о типологии оценок // Высокие технологии и инновации в науке: материалы Международной научной конференции (28 июля 2018 г.). – Санкт-Петербург, 2018. – С.160-164.
9. Шершнева Н. Б. Семантика и прагматика деонтической модальности (Функциональная характеристика в системе языка и текста): дис. … канд. филолог. наук: 10.02.19. – Краснодар, 2000. – 187 с.