Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание | Филологический аспект №4 (48) Апрель 2019

Категория объекта семантических полей «богатство» и «бедность» в русском языке: синхронно-диахронический аспект

Тарасова Анна Сергеевна
аспирант кафедры русской филологии и журналистики, Волгоградский государственный университет, РФ, г. Волгоград, ani.tarasova@mail.ru

Аннотация: В статье на материале текстов различных исторических периодов рассматривается репрезентация понятий «богатство» и «бедность». Понятия проанализированы с позиции семантического поля. «Богатство» и «бедность» представляют собой два семантических поля со сходной структурой и общей периферией. Категория объекта выделяется в данных полях в результате формальной сегментации, основывающейся на семантической структуре, морфологических и синтаксических особенностях входящих в поля единиц. В процессе исследования установлены различия, позволяющие считать «богатство» и «бедность» двумя различными семантическими полями. Одним из различий является вхождение имени поля «богатство» в формальную категорию объекта и невозможность имени поля «бедность» являться объектом. Кроме того, статья описывает эволюцию объекта семантических полей «богатство» и «бедность» в русском языке. Фактический материал подтверждает общепризнанный тезис об изменении мышления человека от конкретного к абстрактному.
Ключевые слова: семантическое поле, богатство, бедность, объект, синхрония, диахрония, синхронно-диахронический аспект, семантическая структура, семантический компонент.

Tarasova Anna Sergeevna
Postgraduate at the Department of Russian Philology and Journalism, Volgograd State University, Russia, Volgograd

Abstract: The article examines the representation of concepts «wealth» and «poverty» on the material of texts of different historical periods. The concepts were analyzed from the perspective of the semantic field. «Wealth» and «poverty» are two semantic fields with a similar structure and common periphery. The category of an object is distinguished in these fields as a result of formal segmentation, based on the semantic structure, morphological and syntactic features of the lexical units included in the fields. In the course of the study, differences were established that make it possible to consider «wealth» and «poverty» as two different semantic fields. One of the differences is the entry of the name field «wealth» in the formal category of the object and the impossibility of the name of the field «poverty» to be an object. In addition, the article describes the evolution of the object of semantic fields «wealth» and «poverty» throughout the existence of Russian language. The factual material confirms the generally accepted thesis about the change of a person’s cogitation from concrete to abstract.
Keywords: semantic field, wealth, poverty, object, sinchrony, diachrony, synchronous-diachronic aspect, semantic structure, semantic component.

Понятия «богатство» и «бедность» отражают систему ценностей, заключенную в картине мира носителей языка, следовательно, данные понятия представляют интерес для изучения с точки зрения различных наук, в том числе с позиции лингвистики. Исследование языковых единиц, репрезентирующих понятия «богатство» и «бедность», относится к сфере лингвокультурологии и когнитивной лингвистики. В рамках данных пограничных наук «богатство» и «бедность» рассматриваются с разных сторон.

Лингвокультурологи исследуют данные понятия как концепты или фреймы в русских фольклорных или авторских текстах: в народных сказках [12], в паремиологическом фонде русского языка [3; 4; 5], в литературных произведениях [11; 7]. Помимо этого, анализируется репрезентация рассматриваемых концептов в других лингвокультурах, в аспекте сопоставления русской лингвокультуры с неблизкородственными и в рамках сопоставления  других лингвокультур [9; 1; 2]. Повышенное внимание к данным понятиям в современной науке и их многостороннее изучение, а также отсутствие характеристики с позиции семантического поля  свидетельствуют об актуальности  темы нашего исследования.

При анализе лексики, относящейся к сфере «богатства» и «бедности», мы пользуемся методом семантического поля, исследуя семантическую структуру языковых единиц, репрезентирующих данные понятия. Выбор метода связан с тем, что семантическое поле охватывает крупные пласты лексики, является наиболее широкой из выделяемых лексических групп и, соответственно, позволяет нам рассмотреть исследуемые единицы со всех сторон. Как отмечает У.В. Новикова, «в семантическом поле слово удается исследовать во всех семантических аспектах его существования и во всем многообразии семантических функций» [10, с. 102]. С целью многоаспектного анализа репрезентации понятий «богатство» и «бедность» мы рассматриваем данные понятия как два семантических поля, обладающих сходной структурой и общей периферией и вступающих в отношения антонимии.

При исследовании семантических полей мы опираемся на определение поля, данное И.М. Кобозевой: «...семантическое поле определяется как совокупность языковых единиц, объединенных общностью содержания и отражающих понятийное, предметное или функциональное сходство обозначаемых явлений» [8, с. 99]. Учитывая различные трактовки семантического поля, мы определили его ключевые характеристики, существенные для нашего исследования: семантическое поле объединяет слова различных частей речи; слова объединяются в поле на основе общего семантического компонента; семантические поля склонны к преобразованиям и взаимосвязаны в пределах всей языковой системы.

Помимо общепризнанного членения поля на ядро и периферию разной степени дальности мы используем формальную сегментацию семантического поля, основывающуюся на семантической структуре, морфологических и синтаксических признаках составляющих его единиц. Таким образом, в рамках рассматриваемых полей мы выделяем три сегмента: категория субъекта, категория объекта, категория отношений между субъектом и объектом.

Категорию объекта в рамках семантических полей «богатство» и «бедность» составляют ядерные и периферийные лексемы, обозначающие объект особой степени ценности, которым обладает, распоряжается, который обретает, которого лишается субъект семантического поля «богатство», или объект особой степени ценности, которым не обладает субъект семантического поля «бедность». Таким образом, ключевым семантическим компонентом лексических единиц, номинирующих объект в изучаемых полях, является характер ценности. Данная характеристика имеет непосредственное отношение к картине мира носителя языка и играет важную роль при изучении взаимосвязи языка с национальными особенностями культуры.

Мы рассматриваем семантические поля «богатство» и «бедность» с позиции синхронно-диахронического аспекта, чтобы проследить их эволюцию. Материалом для исследования послужили тексты трех хронологических периодов: начальный этап исследования иллюстрируют тексты Успенского сборника XII–XIII вв., второй этап – произведения русской классической литературы (А.С. Пушкина, Л.Н. Толстого, А.П. Чехова, Ф.М. Достоевского), заключительный этап – произведения современных российских авторов (А.В. Дмитриева, Д.И. Рубиной, Л.Г. Зорина, З. Прилепина). Тексты художественной литературы, общепризнанные классическими, а также тексты, являющиеся победителями или лауреатами современных национальных премий, были выбраны нами в качестве источников, так как они в полной мере отражают состояние языка на определенном этапе его развития.

Лексемы, являющиеся наименованиями семантических полей, составляют непосредственное ядро полей. Мы провели дефиниционный анализ ядерных лексем семантических полей «богатство» и «бедность», это позволило нам выдвинуть утверждение, согласно которому рассматриваемые семантические поля не являются тождественными при своем сходстве. Семантическая структура лексем «богатство» и «бедность», зафиксированная историческими и толковыми словарями, не идентична.

Словарная статья с вокабулой «бедность» в исторических словарях помещает современное понимание «бедности» на второстепенную позицию. Так, в «Словаре русского языка XI – XVII вв.» данная лексема имеет два значения: «1. Беда, несчастье. 2. Бедность, нужда» (Словарь русского языка, 1, с. 88). При этом контекст, иллюстрирующий второе значение лексемы, относится к 1643 г. Из этого следует, что в текстах до XVII в. содержание, заключенное в нынешнем значении бедности, отражалось другой лексемой.

Словарная статья с заголовочным словом «богатьство», «богатество» в  «Словаре русского языка…» отражает два значения: «1. Богатство. 2. Имущество, материальные ценности» (Словарь русского языка, 1, с. 258). Кроме того, словарная статья содержит отсылки к синонимам этого слова: «богатейство», «богатие», «богатствие», «богачество».

Однако исторические словари не содержат достаточной информации о семантической структуре слова, поэтому для ее реконструкции в текстах XII – XIII вв. необходимо обращение к толковым словарям современного русского языка.

Мы воспользуемся дефинициями, данными в «Словаре современного русского литературного языка». Принцип построения «Словаря современного русского литературного языка» предполагает, что толкование слова «бедность» находится в статье с вокабулой «бедный» и обозначает: «1. Отсутствие необходимых средств для существования, нужда // Недостаток в средствах для жизни; обладание меньшим достатком, чем у средних представителей данной общественной группы; недостаточная обеспеченность. 2. Недостаточность чего либо, скудость // Незатейливость, неприглядность, убогость» (ССРЛЯ, 1, с. 315).

Толкование слова «богатство» также находится в статье с вокабулой «богатый» и имеет следующие значения и оттенки значений: «1. мн. – ценности (в применении к естественным материальным ценностям земли: недрам, растениям, животным и т.п., имеющимся в данной стране, области). 2. Большое личное имущество // Образно: особо ценный предмет в чьем-либо имуществе // Роскошь, великолепие, пышность. 3. Множество, обилие // Многосторонность, разнообразие» (ССРЛЯ, 1, с. 531).

Определяя место данных лексем в классификации в рамках полей, мы можем включить «бедность» в обоих значениях в категорию отношения между субъектом и объектом, тогда как «богатство» возможно и как объект обладания (в первом и втором зафиксированных значениях). На этот факт указывает и наличие у слова «богатство» формы множественного числа, тогда как слово «бедность» такой формы не имеет.

Интегральная сема «характер ценности» реализуется в дифференциальных семах «материальная ценность» и «нематериальная ценность». Дифференциальная сема «материальная ценность» реализуется, к примеру, в контексте «скажите, что богатство не доставит вам ни одной минуты счастия» (Пушкин). Контекстуальные уточнители порождают отрицательную аксиологическую характеристику материального объекта, богатство является контекстным антонимом счастья как высшей ценности. Дифференциальная сема «нематериальная ценность» реализуется, например, в следующем контексте: «Именно, если нас, например, обуяет некоторая, так сказать, художественная игра, потребность художественного творчества, так сказать, создания романа, особенно при богатстве психологических даров, которыми бог оделил наши способности» (Достоевский). Объект выражен словосочетанием, в рамках которого уточняется значение «богатства» как нематериального объекта, полученного субъектом в дар от высшей силы.

В процессе анализа фактического материала подтверждаются утверждения, выдвигаемые представителями других наук. Культурологи отмечают: «В средневековом обществе не безразлично, в чем воплощено богатство – в земле или в движимости, в деньгах, – и к разным видам собственности, находившимся в обладании представителей разных сословий, существовало неодинаковое отношение» [6, с. 226]. Данный тезис иллюстрирует следующий контекст из Успенского сборника: «чьто бо приобретоша преже братия оца моего или оць мои. къде бо ихъ жития и слава мира сего. и багряница. и брячины. сребро и золото. вина и медове. брашьна чьстная и быстрии кони. и домове красьнии и велиции. и имения многа. и дани и чьсти бещисльны. и гърдения яже о болярех. своихъ. оуже все имъ акы не было николи же всы съ ним ищезоша. и несть помощи ни отъ кого же сихъ ни от имения. ни отъ множьства рабъ ни о славы мира сего» (Усп. сб., с. 45). В данном контексте перечислено множество материальных объектов «богатства» с целью обоснования его ненужности, вреда. Некоторые из данных объектов для носителей современного русского языка требуют разъяснения. «Багряница – 1. Драгоценная ткань багряного цвета; одежда из этой ткани. 2. Торжественная пурпурная одежда (или наплечье) как знак верховной власти» (СРЯ, 1, с. 64). «Брячина – украшение» (Срезневский, 1, с. 187). «Брашьно – пища, снедь» (Срезневский, 1, с. 144). Перечисленные объекты материального богатства подтверждают положение, выдвинутое нами выше, – субъект относится  к высшему сословию. Среди объектов «богатства» есть также и одушевленные – множьство рабъ, быстрии кони. Кроме того, при лексемах, репрезентирующих объекты, имеются определения, указывающие на их положительную аксиологическую характеристику: брашьна чьстная, быстрии кони, домове красьнии и велиции, имения многа. Таким образом, при помощи объектов – атрибутов «богатства» – рисуется конкретная «картинка» «богатства», после чего опровергается его необходимость и ценность (общеизвестно, что мышление человека изменялось от конкретного, иллюстрацию которого можно видеть в данном примере, к абстрактному).

В текстах русской классической литературы категория объекта в рассматриваемых семантических полях может быть выражена одной лексической единицей с разными контекстуальными уточнителями, отражающими количественную (мало – много, достаточно – недостаточно) или / и качественную (пригодное – непригодное для жизни) характеристику. В семантике языковых единиц, номинирующих объект «богатства» или «бедности», могут быть выражены дифференциальные семы «материальная ценность» и «нематериальная ценность». Совокупность лексем, обозначающих денежные средства, представляет собой ядерную репрезентацию дифференциальной семы «материальная ценность», являясь наиболее гибкой в отношении перехода из одного семантического поля в другое, порой объединяя рассматриваемые поля. Включению в конкретное семантическое поле способствуют контекстуальные уточнители.

Разграничить поля «богатство» и «бедность» по отношению к категории объекта бывает сложно, так как в поле «богатство» включается как приобретение объекта и обладание им, так и лишение объекта. К примеру, в контексте «Член этот, очень аккуратный человек, ныне утром имел неприятное столкновение с женой за то, что жена израсходовала раньше срока данные ей на месяц деньги» (Толстой) – объект репрезентирует семантическое поле «богатство», что подтверждается контекстуальными уточнителями «раньше срока», «данные на месяц», отражающими строго определённый порядок выдачи материальных средств субъекту, вследствие которого субъект не приобретает признак «бедности» сразу, как в том случае, если субъект имеет возможность израсходовать все средства разом.

В другом контексте – «Он всё поил наших девушек, потом хотел послать ещё за вином, а деньги у него все вышли» (Толстой) – уточнитель «все» подчеркивает отношение объекта к семантическому полю «бедность».

Помимо лексических единиц, репрезентирующих денежные средства, номинировать материальные объекты могут также лексемы, называющие объекты, имеющие ценность в денежном эквиваленте (имущество, дом, имение, состояние в материальном значении и пр.).

В текстах литературы XXI века лексическая единица, являющаяся именем поля «богатство», может также быть объектом, отражая дифференциальную сему «материальная ценность» или «нематериальная ценность»: «Вы обладаете редким богатством [речь идет о голосе]» (Зорин).  В рассматриваемом контексте «богатство» является объектом при глаголе обладания. Объект является абстрактным, имеет переносное значение. Определение «редкий» увеличивает ценность объекта.

Кроме того, под объектом семантического поля «богатство», выраженным лексемой, именующей поле, может подразумеваться конкретный предмет, имеющий ценность для индивида: «Время от времени Танька доставала из шифоньера свое богатство, которому я ужасно завидовала и иногда клянчила ― примерить. Это был украинский венок, с настоящими атласными лентами всех цветов радуги…» (Рубина). «Богатство» является здесь объектом обладания, который описывается в следующем предложении. При слове стоит местоимение свое, совмещающее в себе значение глагола обладания и усиление субъективности. Усиление субъективности, как показал фактический материал, является характерной чертой современного языка.

Таким образом, проанализировав категорию объекта семантических полей «богатство» и «бедность» с позиции синхронно-диахронического аспекта, мы приходим к следующим выводам. Во-первых, категория объекта в рамках поля богатства претерпела изменения: в качестве языковых единиц, объективирующих объект, стали выступать не конкретные существительные, а номинации денег и разного рода  наименования денежных единиц, что обусловлено экстралингвистическими факторами. Во-вторых,  в связи с развитием мышления от конкретного к абстрактному в системе языка появилось больше лексем, обозначающих объект богатства одной единицей, но как совокупность различных объектов.

1. Бурыкин А.А. Богатство и бедность в фольклоре обско-угорских народов // Вестник угроведения. 2016, №1 (24). – С. 67–82.
2. Гетман А.А. Концепты «богатство» и «бедность» в XXI в. (на материале англоязычных интернет-источников) // Мир науки, культуры, образования. 2013, №6 (43). – С. 324–328.
3. Голембовская Н.Г. Особенности вербализации антиномической оппозиции «богатство–бедность» в русской паремике // Лингвориторическая парадигма: теоретические и прикладные аспекты. 2012, №17. – С. 24–28.
4. Грачева Е.А. Анализ концепта «богатство» на материале русскоязычных и англоязычных пословиц и поговорок // Язык и текст. 2017, Т.4, №3. – С. 129–138.
5. Гриченко Л.В. Концептуальная оппозиция «богатство–бедность» в пословичной картине мира русского народа // Балтийский гуманитарный журнал. 2016, Т. 5, №3 (16). – С. 31–35.
6. Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. М.: Искусство, 1984. – 350 с.
7. Елизарова О.О. Реализация концептов «богатство» и «бедность» во фразеологическом фонде пьесы А.Н. Островского «Не все коту Масленица» // Русский язык в поликультурном мире. X Международная научно-практическая конференция: сборник научных статей. 2016. – С. 388–393.
8. Кобозева И.М. Лингвистическая семантика. М. 2000. – 350 с.
9. Микаилова А.А. Особенности репрезентации фрейма «бедность–богатство» в семантике аварских и английских паремий // Язык. Словесность. Культура. 2014, №6. – С. 48–62.
10. Новикова У.В. Теория поля в лингвистике // Научные труды КубГУ. 2015, №10. – С. 98–107.
11. Якимова Л.П. Концепт «бедность–богатство» и мотив конской головы в рассказе Всеволода Иванова «Плодородие» // Сюжетология и сюжетография. 2015, №2. – С. 16–24.
12. Яроцкая Г.С. Дискурсивное измерение отношения к богатству и бедность в русской лингвокультуре (на материале текстов русских народных сказок) // МОВА. 2014, №21. – С. 102–106.
Список источников
13. Срезневский И.И. Материалы для словаря древнерусского языка по письменным памятникам. СПб., 1893–1912.
14. Словарь русского языка XI–XVII в. М.: Наука, 1975–...
15. Словарь современного русского литературного языка. М.: Издательство АН СССР, 1950–1965.
16. Успенский сборник XI–XIII вв. М.: Наука, 1971. – 753 с.